Побывавшее не в одной сточной канаве и изрядно помятое в сундуке платье сменилось изящным мужским костюмом, скомбинированным из одежд развратников. Глаза красавицы блестели, а обворожительные щечки пылали здоровым румянцем. Единственным напоминанием о прежнем образе были спутанные, грязные волосы, свисавшие с прелестной головки грязными патлами. Но женщины мастерицы маскировать свои недостатки и подавать себя в исключительно выгодном свете. Находчивая упыриха не стала мучиться с расчесыванием, на которое ушло бы не менее часа, а спрятала волосы под ярко-красный берет, также снятый с одной из трех жертв.
Оглядевшись по сторонам и не обнаружив вокруг ни души, Лукаба чуть-чуть присела, высоко подпрыгнула и через миг уже оказалась на краю покатой крыши трехэтажного дома.
«Да что у тя, девка, все не по-людски, что ж те по дорогам не ходится?» – проворчал Марвет, поспешно ища на ощупь в своем арсенале под плащом длинную, прочную веревку с маленьким, раздвижным крюком на конце.
Хоть сотник и был всего лишь человеком, притом не практиковавшимся в лазанье по деревьям и крышам уже долгое время, но на подъем по отвесной стене потратил не более минуты. Перебираться по самой крыше было куда труднее, одна черепица предательски треснула под ногой, и женщина-вампир резко повернула голову в его сторону. Марвет замер, по вискам старика побежали капельки пота, а рука уже привычным движением легла на рукоять оружия. К счастью, стоявшая возле печной трубы девушка не обнаружила его присутствия. Буквально через пару секунд потеряв интерес к пустому пространству крыши, со стороны которого донесся звук, Лукаба отвернулась и продолжила созерцать чарующую взор панораму ночного города.
Хищница была прекрасна, высокая и стройная, в обтягивающих женственную фигуру мужских одеждах, неподвижно стояла, раздвинув ноги на ширину плеч, и с загадочным молчанием смотрела в даль. Что видела она среди крыш, а может, что слышала? Марвету этого было не узнать, хотя он в данный момент над этим и не размышлял. Сотник поставил перед собой иную задачу, он давил, выдавливал из себя вдруг проснувшееся мужское начало, толкавшее его на безрассудный поступок: наброситься на красотку и задушить в своих крепких объятиях. Так сложно, нестерпимо сложно делать свое дело, когда враг не уродливая, лесная или кладбищенская тварь, а молодая красавица, просто созданная для того, чтобы стать твоей.
Борьба между инстинктами шла с переменным успехом, однако закончилась неожиданно и без какого-либо результата. Опасная соблазнительница оттолкнулась от крыши и пропала в темноте ночного неба, затем ее стройный силуэт появился уже на вершине трубы соседнего здания. Используя все ту же веревку с крюком, но уже совместив ее с другим хитрым устройством на колесиках, позволяющим быстро и бесшумно перемещаться по горизонтальной плоскости, Марвет нехотя последовал за объектом слежения.
Вампир как будто издевался над ним, быстро перепрыгивая с крыши на крышу, но не отрываясь на достаточное расстояние, чтобы бросить преследование. Впрочем, это было лишь случайное совпадение, а не игра в «кошки-мышки». Красавица не видела его, а если бы вдруг увидела, то не стала бы развлекаться. Марвет знал, что у упырихи имеется куда более важная и захватывающая дух забава, нежели детские игры: найти в большом городе колдуна.
Наконец-то утомительные перелеты закончились. Лукаба снова опустилась на мостовую и застыла, грациозно облокотившись на стену здания, в двадцати – тридцати шагах от входа в приличную, даже по столичным меркам, гостиницу. Стараясь не дышать слишком громко и не бренчать арсеналом под плащом, уставший Марвет завершил последний спуск и бесшумно опустился на плиты мостовой всего в двадцати шагах позади красавицы.
– Передай тому, кто тебя послал, что он здесь. Я нашла его и выполню обещание, – пропел мелодичный голосок, заставляющий мужские сердца дрожать, но отнюдь не богатый волшебными интонационными переливами. – Ты хорошо двигаешься, быстро и почти незаметно, но дальше за мной не ходи… не искушай!
Даже не обернувшись и не бросив на растерянного сотника победоносного взгляда, Лукаба четким, уверенным шагом направилась к дверям гостиницы. Марвет и не думал следовать за ней, опасной хищницей, которая, оказывается, если его и не видела, то прекрасно слышала. Пытаясь ответить на мучивший его вопрос: «Как?», ведь Наставник клятвенно обещал, что вампир не сможет обнаружить его присутствия, старый солдат провел в оцепенении чуть долее пяти секунд, как раз то время, которое понадобилось вампиру, чтобы скрыться за не запираемыми на ночь дверьми гостиницы. Потом за спиной сотника раздались тихие шаги. Пятеро человек осторожно подкрадывались к нему сзади, и Марвет мог поклясться, что намерения у них были далеко не мирные.
– Не хватайся за меч, служивый, тебя же не драться со мной просили, а всего лишь послание передать, – рассмеялся знакомый голос.
Марвет резко обернулся и обомлел. За его спиной, величественно скрестив руки на груди и лукаво улыбаясь, стоял сам Наставник Ордена, Жанор Мерун, а чуть позади его статной фигуры виднелись еще четыре силуэта переодетых бродячими наемниками рыцарей «Небесного Ордена».
Есть много способов разбудить человека среди ночи, например, нежно поцеловать в щечку и прошептать на ушко парочку ласковых слов. Можно потормошить за плечо, а если и это не приведет к желанному результату, то отхлестать по щекам или вылить на сонную голову стакан холодной воды. Палион был не против, чтобы к нему применили любой из перечисленных выше способов, хотя отношение к поцелуям у разведчика было предвзятое, ему было не все равно, от кого они исходили. Будивший же его пошел совершенно по иному пути: довольно сильно ударил кулаком по почкам и тут же отскочил от кровати, разумно предположив, что реакция спящего будет бурной. Так оно и случилось. Ощутив острую боль чуть пониже крайнего ребра с правой стороны грудной клетки, разведчик подскочил на кровати и, мгновенно приняв вертикальное положение, заехал кулаком по челюсти воображаемого противника. Если бы глаза Лачека открылись на секунду пораньше, то он не стал бы утруждать себя лишними телодвижениями. Кулак не попал в цель, а его попытка отомстить обидчику стала лишь поводом для скупой ухмылки Вебалса и необузданного, хоть и тихого хохота Кора.
– А я что те говорил, самый что ни на есть действенный способ, – захлебываясь в приступе смеха, то ли прорычал, то ли пропищал вампир, собственно, и бывший виновником довольно жесткого, но необычайно быстрого пробуждения Палиона.
– Ладно, заткнись, рожа! – одернул резвящегося кровососа Вебалс, а затем обратился к разведчику: – Собирайся, вам нужно уходить!
На ответы на не глупые, но несвоевременные вопросы: «Что случилось?» и «Куда?» Вебалсу не хотелось тратить ни времени, ни сил. Действительно, и он, и вампир были уже одетыми и нервно прислушивались к каждому звуку, доносившемуся из-за входной двери. Поддавшись общей атмосфере тревоги, Лачек быстро натянул сапоги, перекинул через плечо сумку и взял в руки меч вместе с ножнами и перевязью.
– Лезьте в окно! – приказал Вебалс, варварски высадив ногой оконную раму. – Все, до встречи! На все вопросы тебе по дороге вампирюга ответит. Он ведет тебя во дворец, там и встретимся!
Встревоженный какой-то неизвестной и еще не почувствованной разведчиком угрозой, Озет буквально выпихнул товарища на карниз, а вслед выставил тем же путем из комнаты уже насмеявшегося, но все еще радостно лыбящегося толстяка.
– Ну, чо встал, драчун?! Топай ножками, топай! – взял на себя командование бегством Кор, совершенно неделикатно подпихивая Палиона локтями в бок и заставляя его быстрее двигаться по узкой полоске карниза к противоположному краю здания.
– Еще раз локоточком заедешь, и я тебе клычины пересчитаю, брюхо вспорю и весь жир выпущу, будешь у меня стройным, как танцовщица! – пригрозил Лачек, не столько надеясь напугать обнаглевшего толстяка, сколько желая избавиться самым действенным способом, то есть руганью от накопившейся злости.