От угла конторки шмыгнул в темноту какой-то заблудший кот. Сторож, выругавшись; закинул ружье за спину и вновь направился к лавочке. Но не дошел. Послышался мягкий рокот работающего двигателя, и у ворот тормознула белая «ауди», а затем перед Ильей Семенычем предстал ее хозяин — с пакетом в руке.
— Извини, дорогой! Дела с документами, только сейчас из ресторана — еле все уладил с начальством! — это был клиент из Ставрополя.
— Они, значит, для тебя начальство, а я нет? Меня вот с покойничками никто по ресторанам не водит! — развернув пакет, Илья Семеныч увидел не одну, а две бутылки «Наполеона», зажаренную до румяной корочки, еще горячую курицу и несколько смягчился. — Ладно, ладно, езжай, трахай свое «начальство». Все вы, чебуреки, такие, чуть что — на Украину и стараетесь как можно больше наших баб использовать!— Илья Семеныч не страдал недостатком зрения, поэтому успел заметить в боковом окошке «ауди» любопытствующее женское личико украинской национальности.
Обидевшись на «чебурека», сын степей Ставрополья попрощался и уехал, так ничего и не сказав сторожу о тачке на резиновом ходу, стоящей сбоку ворот, на которую он чуть было не наехал. Да и было ли вообще ему дело до какой-то прозаической тачки, когда под боком сидела красавица Яринка, уже пообещавшая «роскошную ночь»? Разумеется, тоже не за «хохлобаксы»...
А скуповатый и расчетливый Илья Семеныч, замкнув в сейфе конторки две дорогие бутылки, вновь уселся на лавочку, предавшись безрадостным мыслям о том, что завтра явится за очередной «зарплатой» хирург Владислав нему придется скрепя сердце отдать «Наполеон» с тем, чтобы тот «продвинул» в верхах проект еще одного магазина.
Может быть, его настроение изменилось бы, знай он, что не придет его «коллега по бизнесу» ни завтра, ни послезавтра — вообще не появится больше в его жизни, — содержимое большого пластикового мешка в одной из ячеек, привезенного сегодня рано поутру маленьким черным «ниссаном», было тому надежной гарантией...
В подвале что-то щелкнуло, затем раздался скрежет. Да что это с ним сегодня — разная чертовщина мерещиться начинает? Покойники — вообще-то жмурики порядочные, не гулящие, и все же... Холодок легко прошелся по спине сторожа. Это в России только сегодня возобновился бум на христовую веру — больше и верить-то не в кого. А на Украине от Бога отступали редко даже в самые тяжелые времена перекройки старых учебников и существующей религии. Панас Мирный, Шевченко и Гоголь как были, так и остались здесь классиками навечно. Илья Семеныч был набожным человеком. Библию всегда держал при себе — а как же?! — дежурил, считай, у врат небесных, там, где душа расстается с телом. Но наравне с Библией обожал Гоголя и проштудировал его, считай, от корки до корки, особенно произведения избранные. Это не могло пройти бесследно, и хоть считал он себя не трусом, все же иногда вздрагивал от подозрительного стука или бряка — таковы уж человеческие рефлексы. Ему, конечно, не очень-то светило лезть среди ночи к мертвецам, но должность не позволила расслабиться, и он, войдя в подвал, щелкнул выключателем. Тусклый свет двух неонок (больше Илья Семеныч не позволял ставить — по причине экономии электроэнергии) выхватил из темноты три ряда холодильников — как в автоматических камерах хранения. Мерно, убаюкивающе гудел холодильный агрегат, крылья которого раскинулись сразу же у входа, по обе стороны ступенек. Все было спокойно, но долг обязывал проверить до конца, поэтому Илья Семеныч, прислонив ружье к перилам, сошел вниз по лестнице и прошвырнулся аж до дальнего закутка — нигде ничего не нарушало сонного царства мертвых. С облегчением вздохнув, он вернулся на лавочку и, прислонив к ней «бельгийку», задумался. С чего бы это ему мерещится? И решил — с устатку. Вон, глаза помимо воли прикрываются и сладко так дремлется!.. Надо бы, надо «Наполеончику»...
Его легонько тронули за плечо. Очередной клиент, что ли? Илья Семеныч открыл глаза и увидел у лавки старика, босого, в длинной белой рубахе и белых штанах. Старик держал в руке бутылку темного стекла и жалобно-умоляюще глядел на сторожа:
— Пить хочется, сынок! Стаканчика не найдется?
В кармане запасливого сторожа всегда находился складной дорожный стаканчик с зеркальцем на дне, но первому встречному... Он прикинул возраст старика к своему, пятидесятилетнему, и вычислил — да, в отцы годится! Поэтому не заорал, а вполне миролюбиво заговорил:
— Слушай, папаша, шел бы ты домой опохмеляться! Ночь на дворе, а ты шляешься тут, как... как привидение, — нашел наконец подходящее слово. — Учти, белая горячка еще никого до добра не доводила, быстро окажешься тут — в моем заведении! Так что шлепай, откуда... — он глянул на ворота, в которые, как подозревал, старик забрел по неведению, и... чуть язык себе не откусил — на них висел огромный амбарный замок с цепью — сам же замкнул, когда шел проверять подвал.