— Разделяю ваше мнение, молодой человек, — снайпера за трубой уже не было.
— Ну, где же сувенир?
Игорь достал из кармана позолоченную зажигалку «Ронсон» — ту, что нашли в шубке, и передал ее Агафонову. Тот взял блестящую вещицу, оглядел ее с обеих сторон и опустил в карман халата.
— Огромнейшее вам спасибо, вы даже не представляете, как я скучаю без моей Олеси!
— Не стоит благодарности, — ответил Веснин, — я просто ответил любезностью на любезность.
— Что? — изумился Агафонов. — Что вы сказали?
— Я отблагодарил вас за ту услугу, которую вы мне оказали пять лет назад здесь, в Москве, выручив из весьма щекотливого положения, — признался Игорь.
— У меня очень хорошая память на лица, особенно на тех, кому я делаю доброе дело и кто отвечает мне тем же. Отлично запоминаю я и своих врагов, — добавил Эдуард Михайлович с такой сатанинской улыбкой, что у Игоря невольно морозом сыпануло по спине. Однако Агафонов тут же спохватился и злобная усмешка сменилась на отеческую добрую улыбку. — Однако в моей картотеке памяти вас нет ни в том, ни в другом списке.
— Дай Бог подольше числиться в первом, — полушутя воскликнул Веснин.
— Дай Бог, — на полном серьезе согласился с ним Агафонов. — Но кто же вы?
— Вспомните старшего лейтенанта Донецкого уголовного розыска, который вел дело q вашем пропавшем без вести брате, Виталии Михайловиче, историю которого впоследствии нам рассказал старый офицер СИЗО. Убийц тогда так и не нашли.
— Ну, конечно, мне да не помнить родного брата! Жаль Виталия, а еще больше Киру — его дочь! Как она убивалась! Я ее взял на воспитание — заменил отца. Но в последнее время девочка совсем от рук отбилась, — пожаловался Эдуард Михайлович. — Попросила купить ей какой-то заграничный мотоцикл ценой в новейшую марку «мерседеса»... Да дело не в деньгах, — махнул он рукой, — она сколотила группу таких же отчаянных девчонок, у которых папы, кстати, очень ответственные работники параллельного с моим ведомства, и укатила с ними — куда бы вы думали — в турне по России и Украине... Предлагали мы им путевки в Египет, Рим, Майами, Лос-Анджелес... да куда только ни предлагали — ни в какую! Независимость им, видите ли, дороже. Вот вам современная молодежь — деньги для них ровным счетом ничего не значат.
«Это когда их девать некуда, — подумал невольно Игорь. — Так вот ты кто — Кира Агафонова!» А он-то поначалу принял ее за обыкновенную авантюристку, спекулирующую именем-фамилией знаменитого «крутяка». «А кто же, в конце концов, ты, «крутяк»?» — он с интересом взглянул на него. Агафонов понял этот взгляд по-своему.
— Вспомнил я вас, молодой человек, конечно, вспомнил! У вас были проблемы с документами и э-э-э... некоторой суммой наличности.
— Три тысячи долларов, — Игорь достал из кармана деньги, положил на столик. — Вот они.
— Что вы, что вы? — замахал руками Агафонов. — Я, если уж даю, то без отдачи. А вы, насколько я понял, преуспели в жизни? — хитро взглянул он на Игоря.
— Не без этого, — засмеялся тот. — И вот все хочу у вас спросить — что это за клуб «Перекресток молний»?
— А-а-а, так, блажь старческая! — Эдуард Михайлович смущенно улыбнулся. — На склоне лет, знаете ли, тянет к общению с интеллигентными людьми: посидеть в компании, выпить рюмочку хорошего ликера, ну и посмотреть на красивую женскую фигуру, если хотите. В нашей жизни так мало радостей, отпущенных провидением, и создать их для себя искусственно — не вижу в этом ничего плохого. Да вы заходите, если будет время, я и мои коллеги с удовольствием познакомимся с вами поближе.
— Клуб-то частный, — намекнул Игорь.
— Ах, да! — Эдуард Михайлович сунул руку в нагрудный кармашек вязаного халата и протянул Игорю плотный кусочек картона — визитку, такую же, как та, которую дала Жене Кира.
— По ней и пройдете — без задержки.
— Спасибо большое! — он взял визитку. — А... Олеся не приехала?
— К сожалению, — развел руками Агафонов. — Кстати, она вам ничего больше не передавала для меня? И еще — не говорила, что за срочные дела у нее в Донецке?
— Для вас, кроме сувенира и привета, — больше ничего! А насчет дел — бумаги она какие-то хотела передать одному ответственному лицу... не бесплатно.
Гнев исказил лицо Агафонова, но он тут же взял себя в руки.
— А фамилию этого ответственного лица она, случайно, не называла?
— Называла вскользь, но у меня... знаете... память на фамилии неважная, — замялся Игорь. — Птичья фамилия: не то Вороний, не то Галкин...
— Не Гальчевский?
— Во, точно — он самый! Я еще вспомнил тогда — начальником областного КГБ у нас полковник Гальчевский работал. Не его ли родственник?