Игорь через стол рванулся к горлу Агафонова скованными руками. Уже совсем было дотянулся, но мир вдруг вспыхнул ярко и погас — Антон давно уже стоял за его спиной наготове.
Глава ХХII САМ СЕБЕ ФЮРЕР!
Утром все: дед Федя, Гек, Женя, Козырь и Змей переносили в «рафик» поклажу. Паша Квадрат еще отсыпался после ночного возлияния в компании Саныси и Феди.
— Что значит — тепличное воспитание, — подмигнул Санька Феде, — морда здоровая, а скопытился после каких-то трех стаканов.
— Просто мы похитрее оказались, — засмеялся Федя, — два последних слили в бочку с фикусом.
Генка таскал в машину оружие и боеприпасы. Проходя мимо Жени, не преминул съязвить:
— Вот стоишь тут, красавица писаная, мыслями летаешь не знаю где, а нет чтобы на землю спуститься и подумать о собственной безопасности. Не к теще на блины едем, а ты — как Христос, наделяющий хлебом, — взяла и отдала один из автоматов. И кому — женщине! Да она небось не знает, за что там дергать, чтобы стреляло.
— Не волнуйся, дернет, когда припрет, — усмехнулась Женя. — Много бы «надергали» без ее помощи Федя с Санькой? До сих пор машину ждали бы!
— У них же обрезы есть, а у нас один автомат на всех остался! Эх, да что с вами, эгоистами, разговаривать! — Он со злостью швырнул обе мины-магнитки в открытую дверцу «рафика», не заметив копошившегося внутри деда Федора. Мины со стуком прилипли к обшивке рядом с дедом. Тот уже видел такие, поэтому ломанулся из салона, сбив по пути Козыря с бронежилетом в руках.
— Ты куда, дед Федь? — заорал тот весело. — Туалет не в той стороне!
— Шо ж ты людей пужаешь, дурында чертова! — напустился тот на Гека. — Ты шо, не докумекал, шо енто мины, а не суповые кастрюли?
— Да они ж без детонаторов, дед, — искренне удивился Гек.
— А у тебя голова без мозгов! — не унимался дед Федя. — Я на войне такие видел — они от удару рвуть! Дал бы мне, я бы их тихонько заташшыл!..
Гек почесал в затылке, подумал.
— А что, может быть, ты и прав! — Полез внутрь, отлепил мины и вышвырнул их из фургона деду под ноги. — На, ташшы!
Тот сиганул в сторону не хуже пятиборца. Все, побросав, кто что нес, попадали на травку под забором — хохотать...
Через пятнадцать минут, попрощавшись с Пашей Квадратом, умостились в «рафик». Вдруг Женя сорвалась с места, подскочила к Козырю.
— Куда мы едем?
— Поселок Красный Лиман, озеро Беляевское! — лихо отбарабанил тот.
Женя выскочила из «рафика», подбежала к Паше и быстро-быстро зашептала ему что-то на ухо. Затем чмокнула в щеку.
—Передай, пожалуйста, если приедут. Сделаешь?
— Непременно! — Паша помахал всем рукой.
— Привет Умару!
«Рафик» рванулся от гостеприимного дома. Через три часа они подъезжали к поселку Красный Лиман. Его миновать было нельзя. Как в Италии все дороги ведут в Рим, так в прилежащих к Дону селах — к Красному Лиману, ибо здесь находится паром, перевозящий людей и грузы с правого берега на левый и обратно. Так что нашим друзьям нужно было именно в Красный Лиман. А адресок бабки Ефимовны им подсказал Игорь, предупредив, чтобы они не упоминали ни его, ни Иванова имени.
Поселились мужчины в летней кухне, а Женю Ефимовна забрала на постой в хату. Обедать все вышли на улицу — как в каждом дворе, у бабки стоял под раскидистой грушей грубо сколоченный стол. На него она и поставила чугунок с наваристым украинским борщом, а ребята наперебой принялись угощать ее консервами и колбасой. Вдруг Женя, вскрикнув, указала на небо.
— Красиво-то как!
Действительно, из брюха большого транспортного самолета посыпались цепочкой черные точки, над каждой из которых через некоторое время распустился бутон парашюта.
— А-а-а, это опять учения, — Ефимовна равнодушно махнула рукой — видимо, давно привыкла к этому явлению. — Десантники тренируются, — пояснила она. Купола парашютов были разноцветными и на солнце просвечивались яркими мазками — будто бы в небо выбросили букет полевых цветов.
— И все равно красиво! — не сдавалась Женя.
— Енто глядеть красиво, — отозвался вдруг дед Федя, — а вот кады сверзаесси оттель — такое чувство, будто бы зря штаны нацепил перед ентым прыжком, все одно вымараешь.
Все с изумлением уставились на него. Гек осторожно кашлянул.