— Не знаю, чем и помочь вам. Если бы у вас хоть название команды было. В городе, считай, у каждого крупного предприятия есть хоккейная команда. Команд же мастеров в городе всего две — СКА и «Ижорец», но там таких игроков, кажется, нет, даже среди молодежи. Вы мне их опишите, я стараюсь следить за перспективными.
Я как мог обрисовал ребятишек.
— Очень трудно сориентироваться. Конечно, среди начинающих Анатолии есть, вон, Свиридов, к примеру, очень перспективный, хотя пока в заводском клубе играет.
— Но ведь летом-то лед — большая роскошь, а они играют.
— Это маловероятно. Тренироваться могут, но не на льду. А игр сейчас и нет — не сезон. Вот что я вам посоветую — съездите в институт Лесгафта. Туда многие начинающие поступают, не все проходят, но экзамены сдают многие. Не исключено, что кто-нибудь из ваших поступал или учится там.
Я поблагодарил председателя и вышел. Институт Лесгафта был неподалеку, и я поехал туда. Но все-таки не понятно. Ребята идут на убийство и спокойно рассказывают Наташе и Сереже, что они хоккеисты. Может, конечно, у них шайбой мозги выбило, а может, рассчитывали, что я до Наташи не доберусь? Не знаю. А ведь, действительно, если бы я Наташу не отыскал, то про хоккеистов вряд ли бы узнал.
Лично я спортом не очень увлекаюсь. Из всех видов я занимаюсь лишь футболом, да и то приходится — футболю материалы по другим районам. В студенчестве приходилось пробовать каратэ. Тогда модно было иметь белое кимоно, вставать в стойки и кричать «Й-а-а-а!». Мой знакомый дантист пригласил меня в секцию. Я купил кимоно и пришел на занятия, где мне сказали, что сегодня будет кумитэ. Я из скромности, а точнее, чтобы не показать свою серость, сделал вид, будто все понял. Кумитэ так кумитэ. В итоге меня вызвали на ковер и поставили напротив верзилы, который сразу после команды что было сил врезал по моей улыбающейся физиономии. После этого занятий я больше не посещал, зато понял, что такое кумитэ. Мой приятель втихаря потом вставлял мне два передних зуба. Процесс, между прочим, очень болезненный, учитывая низкую квалификацию дантиста.
С воспоминаниями о своих спортивных достижениях я доехал до института. Отыскав отдел кадров, я зашел внутрь. Там сидела симпатичная девушка лет двадцати. Я улыбнулся самой дружелюбной улыбкой.
— Здравствуйте. Простите, вы не замужем?
Девушка удивленно подняла на меня глаза.
— Вы сумасшедший?
— Да. И документы есть. Смотрите — «Славное управление внутренних дел». Это такой большой сумасшедший дом. Кстати, вы не слышали последний анекдот про Аллу Пугачеву?
— Нет.
— Как жаль, я тоже. Может, сходим, поспрашиваем? Вдруг кто слышал.
Девушка засмеялась.
— Вика, а я к вам, между прочим, по делу.
— А как вы узнали мое имя?
— Дедукция. У вас на столе статуэтка богини Победы, то есть Виктории, а это совсем не случайно.
— Да нет, статуэтка не моя, но меня, правда, Викой звать.
— Это судьба, — заметил я. — Но давайте сначала о деле, а наши личные симпатии обсудим после.
Я изложил свою проблему. Вика отложила авторучку, выпрямилась, поправила волосы, а затем встала и подошла к одному из шкафов.
— У нас отдельно хоккейной кафедры нет. Есть футбол-хоккей. Вот здесь. Проходите, ищите.
Я подошел к ящику и начал перебирать карточки.
— Это все?
— Это те, которые учатся. Архив отдельно.
— А в архив входят те, кто уже закончил институт?
— Не только, еще и отчисленные. Я снова углубился в переборку. Через пять минут у меня в руках очутились карточки двух Толиков и трех Вадиков. В архив я пока не лез.
— Виктория, — с напускной серьезностью изрек я, — вы должны оказать неоценимую помощь нашей славной милиции. Мне надо взять на пару часов эти карточки.
— Вообще-то, это строго запрещено, тем более, вы меня извините, но ваше удостоверение меня немного смущает.
— Не наступайте мне на больную мозоль. А гарантией возвращения карточек на прежнее место будете вы сами. Потому что сегодня, после моего возвращения, я хочу пригласить вас погулять.
— Не быстро ли?
— В этом виноваты опять вы. Не надо было рождаться такой красивой.