Глава 3
Лоуэр-Крофт, ферма Кумб,
Херефорд, 28 августа 2001 г.
Это произошло двадцать восемь лет назад, но уже для того времени было весьма необычно: Нэнси Смит родилась не в роддоме, а в спальне матери, и отнюдь не потому, что у ее матери были какие-то особые, слишком передовые, взгляды относительно права женщины рожать дома. Психически неуравновешенный и неуправляемый подросток, Элизабет Локайер-Фокс морила себя голодом в течение первых шести месяцев беременности, пытаясь таким образом избавиться от инкуба, поселившегося у нее во чреве, а когда все ее старания ни к чему не привели, она сбежала из школы-интерната домой к матери и потребовала, чтобы та спасла ее от напасти. Кто женится на ней, если у нее на шее будет висеть ребенок?
В то время вопрос был не лишен смысла, и семья сомкнула ряды, чтобы спасти ее репутацию. Локайер-Фоксы принадлежали к числу уважаемых офицерских семейств. Ее члены отличились на многих фронтах, от Крымской войны до войны в Корее. Аборт исключался, так как Элизабет сообщила о своей проблеме слишком поздно, и единственным вариантом в подобной ситуации, когда необходимо было избежать статуса матери-одиночки незаконнорожденного ребенка, оставалось усыновление. Сейчас это может показаться наивным, не менее наивным, наверное, оно было и тогда, в 1973 году, когда движение за права женщин уже пользовалось значительным авторитетом. Тем не менее «достойный» брак представлялся членам семейства Локайер-Фокс единственным возможным решением проблем неуправляемой дочери. Они рассчитывали на то, что стоит ей завести нормальную семью, как она научится быть ответственной женой и матерью.
Сошлись на версии, что Элизабет больна сильным воспалением гланд. Когда стало ясно, что болезнь достаточна серьезна и к тому же заразна настолько, что потребовался трехмесячный карантин, все друзья и знакомые родителей Элизабет поспешили выразить сочувствие. Правда, довольно умеренное, так как никто из них особого расположения к детям Локайер-Фоксов не питал. Для всех остальных — арендаторов и рабочих в поместье Локайер-Фоксов — Элизабет демонстрировала свой уже ставший привычным необузданный характер. По ночам она срывалась с «привязи», на которой держала ее мать, и отправлялась пьянствовать и трахаться до полного отупения, ни на мгновение не задумываясь о том, какой вред может причинить плоду. Если его все равно заберут, с какой стати она должна о нем заботиться? Единственное, чего она хотела, было как можно скорее от него избавиться, и чем грубее был секс, которым она занималась, тем больше, как ей казалось, была вероятность выкидыша.
Врач и акушерка хранил и полное молчание, и в положенный срок на свет появился на удивление здоровый ребенок. В конце послеродового периода Элизабет, ставшую благодаря бледности и хрупкости в каком-то смысле еще более привлекательной, отправили в Лондон для завершения образования. Там она познакомилась с сыном баронета, который нашел ее слегка болезненный вид и необычную слезливость особенно притягательными, и их знакомство завершилось бракосочетанием.
Что касается Нэнси, ее пребывание в Шенстед-Мэнор было весьма кратковременным. По прошествии всего нескольких часов после родов ее через агентство по усыновлениям передали бездетной супружеской паре, проживавшей на одной херефордской ферме. Истинное происхождение девочки приемным родителям так и осталось неизвестным, да, собственно, оно их и не очень интересовало. Смиты были добрыми людьми, обожавшими ребенка, которого даровала им судьба. Они никогда не скрывали сам факт удочерения и объясняли все лучшие качества девочки — в основном несомненную одаренность, благодаря которой она поступила в Оксфорд — хорошей наследственностью и бесспорными достоинствами ее настоящих родителей.
Нэнси же, напротив, все приписывала своему положению единственного ребенка в семье, удивительной щедрости и вниманию, которые проявили к ней приемные родители, их стремлению дать ей хорошее образование и постоянной поддержке всех ее начинаний и устремлений. Она почти никогда не задумывалась о наследственности. Уверенная в неизменной любви и привязанности к ней двух добрейших людей, Нэнси попросту не видела смысла в пустых фантазиях о женщине, когда-то бросившей ее на произвол судьбы. Кем бы она ни была, то, что произошло с ней, тысячи и тысячи раз происходило с женщинами раньше и будет происходить и впредь. Случайная беременность… Нежеланный ребенок… В жизни ее не было места для такой матери.
Или, точнее, не было бы, если бы не настойчивый поверенный, отыскавший Нэнси у Смитов в Херефорде через агентство по усыновлениям. Не получив ответа на несколько писем, он лично отправился к Смитам, и судьбе было угодно, чтобы, постучавшись в дверь фермы, он обнаружил Нэнси дома. В тот день она как раз приехала навестить своих приемных родителей.