– Это окажется несчастный случай.
– Они не поверят!
– Но не смогут ничего доказать, – не сдавался Матт.
– Если он передал кому-то лошадь, – снова после паузы зазвучал голос Йолы, совершенно бесстрастный, – если кто-то получил Крисэйлиса и везет его к Теллеру... Они знают, что лошадь была у нас. Нас арестуют за это.
– Но Хочнер не собирался никому говорить, что он украл у нас лошадь.
– Но ты же не слушаешь, что тебе говорят! – вдруг взорвалась Йола. – Он был прав с самого начала. Нам надо было позволить ему уехать. Мы потеряли Крисэйлиса, но из-за тебя влипли в еще более поганую историю. Они никогда не поверят, что он умер из-за несчастного случая, и все ФБР соберется здесь... И мы кончим... мы кончим в тюрьме...
– Заткнись! – рявкнул Матт. – Заткнись сейчас же!
– Может, он еще не умер... Может, нам потушить огонь? – Голос у нее настойчивый, молящий.
– И дать ему шанс обвинить нас в попытке убийства? Не будь дурой, Йола. Никто не сможет доказать, что это не несчастный случай.
– Наверное, не смогут...
– Ну и оставь его, Йола. Просто забудь, и все. У него был шанс. Я дал ему шанс... Подожди, пока гости увидят дым, а потом выйди и объяви им, как мы условились. Не старайся ничего добавлять от себя. Ради бога, ничего не придумывай.
– Не буду...
– А я сейчас поеду с рэнглерами в горы. Крисэйлис перешел мост, там есть его следы. Я сам пройду по его следам. Может, этот мистер Хочнер блефует. Может, он привязал где-то лошадь к дереву, и никто не знает, что он поехал сюда, и никто не будет его искать. Он просто придумал такой способ спастись, а мы с тобой почти поверили ему.
– Придется сказать дяде Баку, – вздохнула Йола.
Наступило молчание: очевидно, они обдумывали, что делать дальше.
– Он устроит дикий скандал, – мрачно проговорил Матт. – Сколько было планов!
– Он должен знать, – настаивала Йола.
– Вечером позвоню ему, если понадобится. Но мы еще можем найти Крисэйлиса.
– Надеюсь...
Раздались тяжелые шаги Матта, он ушел продолжать поиски. Потом хлопнула дверь, Йола направилась в главный дом ранчо. Повисло продолжительное молчание.
Уолт выключил приемник и посмотрел на меня, на липе у него не было абсолютно никакого выражения.
– Что они сделали?
Я рассказал ему.
– Могли это посчитать несчастным случаем?
– Думаю, да. Представьте такую сцену. Человек закуривает сигарету и рассеянно бросает спичку вместо мусорного контейнера в корзину с опилками для растопки. Вдруг чувствует удушье от дыма. Паника. Вскакивает, кидается тушить пламя, задевает за чугунную печку, падает, теряет сознание. Готов.
– Разве вы курите?
– Иногда. Они воспользовались моей пачкой сигарет, которая лежала на столике возле кровати, и моими спичками. Импульсивно, не планируя заранее. Они только осмотрели комнату и взяли то, что попалось под руку. Клайвы мастера в таких вещах.
– Счастье, что вы вовремя пришли в себя, – заметил Уолт.
– Да. – Я закрыл глаза и размышлял, как он отреагирует, если я попрошу его принести мне кодеин.
– Я работал с такими людьми, как вы, раза два и не могу сказать, что они мне понравились, – продолжал Уолт.
– Спасибо, – саркастически поблагодарил я. Придется обойтись без таблеток.
– Люди вашего типа встречают смерть легко, – развивал свою мысль Уолт, – но жизнь требует от них мужества.
Я открыл глаза. Уолт не шутил, а напряженно изучал меня с таким траурным выражением лица, что мысль о шутке даже не возникала.
– Как у вас с мужеством? – спросил он.
– Нормально.
– Это видно, – глубоко вздохнул он.
– Уолт... – начал я.
– Впервые меня это поразило прошлой ночью в горах. Вы тревожились из-за Крисэйлиса, но даже на секунду не задумались, что сами можете сверзиться с высоты трехсот футов. Когда вы вели его по тому выступу, меня мороз пробирал даже смотреть на вас... А вы вернулись такой спокойный, будто прогуливали лошадь по собственному двору.
Так косвенно он извинился за то, что ждал меня не там, где мы договаривались.
– Уолт, – я улыбнулся, – не окажете мне любезность, не принесете что-нибудь от головной боли?
Глава 11
На ферме Мидуэй Юнис, Линни, Сэм Китченс и конюх племенной конюшни Чаб Ладовски, облокотившись на изгородь паддока, наблюдали, как Крисэйлис ест кентуккийскую траву. И комментировали это самым различным образом: Чаб Ладовски – с восторгом, Юнис – обреченно.
После путешествия по Тетону полтора миллиона долларов не стали выглядеть и на цент хуже. Жеребец выглядел даже лучше, чем на ранчо, потому что во время поездки в фургоне Сэм Китченс счистил с его шкуры всю пыль Вайоминга. И теперь под ярким солнцем гнедой лучился здоровьем и чистотой. Ладовски заверил меня, что ни у кого нет ни малейшего шанса опять украсть жеребца.