Вертолет наконец развернулся - а его стрелку там показалось, что разворот был почти на месте, без тангажа и крена, одним рысканьем, - и замер. Я понял, что он уже пикирует на нас, а, значит, стрелок уже нажал на гашетки своего пулемета. По-прежнему звуки с неба заглушал грохот земли. Я уже давно стрелял, но сюда мои пули не долетали. Камера даже опустила свой взгляд вниз, на левый фланг духовских позиций, и я увидел там, за насыпью, как два духа поворачивают пулемет на станке, задирая его ствол к небу. В этот момент над их головами два раза щелкнуло о скалу, невидимая струна пропела "пиу", и пулеметчики присели, оглядываясь. Оператор, видимо, тоже присел в своем укрытии: камера запрокинула голову, слепо посмотрела в небо.
- С ума сойти, - сказал я, приближая лицо вплотную к экрану, чувствуя его тепло, словно его грел с той стороны жар того боя. - Все-таки я их пуганул малость! А то все переживал...
- Вполне приличный результат для таких условий, - улыбнулся сзади Тихий.
Камера, очнувшись, повернула голову и посмотрела на правый фланг - там другой ДШК уже посылал свои очереди вверх.
- Врешь, не возьмешь! - бормотал я. - Давай, командир, жми!
Но момента пуска ракет камера не сняла. За кадром кто-то крикнул, на экране метнулись дымные горы, небо, потом весь кадр закрыла каменная кладка, и тут же камни заходили ходуном и раздалось трескучее рычание "ррррр-рах-ах-ах!", потом еще и еще, и в кадре взвихрилось что-то - то ли дым, то ли пыль. Еще какое-то время все было неподвижно, потом экран погас.
- Конец фильма, - сказал, подходя, Тихий. - Тут вы хорошо положили, ничего не могу сказать. Скорее всего, и оператору конец. Я обратил внимание, что он еще до нурсов перестал снимать, - либо его кто-то из колонны успокоил, либо твоя шальная пуля...
- Жаль, - сказал я, возвращаясь на диван. - Жаль, если это я не дал кино доснять. Пуска по нам не увижу. А вторая серия, когда вы с ними бодались, тоже интересная была бы...
- Ну, мы с ними столкнулись далеко от места съемки, - сказал Тихий. - Туда группа вышла конкретно нас встретить, ну, не именно нас, а вообще помощь с Каравангаха. На левом фланге у них тоже засада была - на случай прихода подмоги со стороны Галамеха - в кишлачке у дороги затихарились. Оттуда по танку и лупанули... А нас они задержали, чтобы те, кто колонну долбил, ушли. Так что, когда "крокодилы" прилетели, а потом и две роты с Фараха прикатили, у банды в скалах только хвост оставался из тех, кто отход прикрывал, - его и прищемили со всей набежавшей и налетевшей силой.. Потом в рапортах эти несколько духов были умножены до сотни, так что орденов на всех рапортовавших хватило...
Я взял со столика стакан, сделал большой глоток ракии, запил томатным соком, подошел к печи. Там уже подоспело мясо на решетке под вытяжкой. Но его красиво запеченные жаром углей куски сейчас не действовали на мои центры голода или удовольствия. Я взял с металлического разделочного стола полупустую пачку "Беломора", вытряхнул папиросу, сказал:
- Я не курил пятнадцать лет. С тех пор, как зрение мое забастовало. Думал остановить атрофию, замедлить. Не курил и дальше не буду. А сейчас, после просмотра, есть такая необходимость...
Тихий молчал. Я прикурил и затянулся. Присев на корточки, выпустил голубую струю в красный зев печи. Голова закружилась мягко и сильно, как в пятом классе, весной, после первой затяжки украденной у отца "Лайкой", так же закололи кончики пальцев тысячи иголочек. Я почему-то думал, что сейчас возникнет то же самое ощущение, как тогда, за пулеметом, когда тело не могло успокоиться, оно хотело стрелять, лететь, пикировать, чтобы хоть каким-то внешним действием заглушить бурю, царящую в моих нейронных и нервных сетях, - но сейчас расслабление пришло сразу, после первой затяжки. Тогда расслабиться удалось только вечером, в кубрике у командира, когда к нам заявились гости...
3. Дух этиловый
...После дозаправки на фарахрудской "точке" и посадки возле госпиталя, где ждали три "буханки" с красными крестами, которые увезли раненых и доктора, мы наконец добрались до своей стоянки, когда выключились, я увидел, что топлива нам бы хватило и без фарахрудской доливки. Это означало, что мы крутились в районе боя не более пятнадцати минут. Сказал об этом командиру.