— Но а как же они смогли отрубить ещё восемь корней, если они уже были покрыты металлической корой?
— Напали мы однажды на деревню, а у людей там оружие специально было, способное корни рубить. Хоть наша стая тогда и победила, пришлось мне всех за собой прятать и большую часть атак на себя принять. — резво прыгая на оставшихся корнях, говорил тот.
В тот момент Кранти посчитал Деда-многолета героем и не думал о том, что это может быть ложь, как и большинство рассказов старого Деда. По крайней мере, так все говорили.
«Ага, ещё чего!» — подумал Фекомод. — «Ты по глупости своей вперёд полез, вот корни и отрубили, пока мы и сдвинуться с места не успели. Повезло тебе, что я метко иглы выпустил.»
Забыл сказать!
— Спасибо, Фекомод, что напомнил!
— Что?! — прозвучал встревоженный ответ.
Теперь он точно пару минут будет думать, что с ним не всё в порядке. Хорошо, что никому не расскажет, а то признают сумасшедшим.
Ели из-за мутации изменили свои иголки. Если раньше они были короткие и в большом количестве, то сейчас они длиной в восемь сантиметров, толщиной в один и намного острее. Ёлки, как дикобразы, способны выстреливать ими. За пару недель все иглы отрастают, в отличие от конечностей. А их количество на одну ветку уменьшилось до десяти или пятнадцати штук. Ели выглядели голыми. «Или даже немного мёртвыми.» — как подумал бы Кодоку.
Их небольшая колонна шла вперёд. Справа был глубокий овраг, который нужно было обойти, чтобы добраться до деревни. По их плану первая группа отвлечёт на себя мужчин в деревне, пока вторая группа Фекомода разберётся с остальными. Чего они не подозревали, так это засады.
Как только колонна прошла ещё пару метров вперёд, сзади из оврага начали выбегать мужчины из той деревни. Шестьдесят человек стояли против двадцати елей. У каждого в руке было своё оружие: топор, бензопила, обычная пила, молоток, коса, лопата, нож. Один мужик зачем-то ружьё охотничье принёс. Да, для охоты в самый раз, но не против металлических деревьев. Кто-то успел им рассказать, что каждый год ёлки ходят на охоту, а потом и сами люди их заметили, но решили первыми напасть.
Часть из людей дрожали, перешёптывались, однако старались выглядеть угрожающе. Конечно, при виде таких елей, идущих за твоей душой, а, точнее, телом, боятся будешь сильнее, чем заяц, бегущий от стаи волков.
— Берегись! — вдруг вскричал Дед-многолет и попрыгал к ним на встречу. — Я в одиночку всех одолею!
— Стой, Дед! — злобно ответил Фекомод и развернулся.
Люди обступили старика и начали долбить по двум корням. Он же в ответ старался зацепить хотя бы одного своими иглами, но стрелял хуже, чем слепой, ориентирующийся по звукам. Остальные ёлки стремительно побежали на помощь. Было уже поздно. Поднялся над головой одного из мужчин топор и обрубил первый корень, который на протяжении всего пяти с половиной секунд яро били люди. Сначала кора держалась, но после шестнадцатого удара начала чуть проминаться, а потом совсем раскололась, открыв внутренности корня. То же самое случилось и со вторым корнем. Люди были решительнее, чем Кранти.
Он же в это время застыл и смотрел на Деда-многолета. Его тело чуть покачнулось, потеряло всякую опору и упало к корням всех тех, кто спешил на помощь. Дед-многолет умер. Кранти, возможно, захотел бы заплакать, если бы умел, но он лишь потерял дар речи и почувствовал пустоту внутри себя. А может и плакал, но у себя в голове. Дед был его любимым стариком в стае. Он много чего рассказывал, смешил, учил, а теперь он мёртв. Всё, его больше нет! Он не расскажет историю и первой охоте стоя под звёздным небом, не похвастается своими старыми достижениями, не поможет уснуть, когда страшно и одиноко. Кранти ощутил себя в одиночестве и темноте. А как же он видел свет раньше без глаз? А были ли у него глаза раньше? Теперь их точно нет.
— А-а-а! — взревел Фекомод, обрушившись сразу на семерых человек.
Кодоку схватил сзади запутавшегося парня и подтащил к себе.
Тот что-то вопил, махал руками и плакал. Выбросил свой топор, поднял руки и всё молил о пощаде.
— Прямо как я. — задумчиво пролепетал Кодоку, ударяя парня о землю.
Он не понимал человеческой речи. Так бы наверняка отпустил, пожалев. Однако парень ошибочно полагался на Бога. Хе-хе! Его здесь нет!
Удар за ударом махал Кодоку. Сначала от соприкосновения спины и снежной кучи парень почти потерял сознание, что хоть как-то бы смягчило боль. Но ему опять не повезло, и он отделался сильным ушибом спины и кровью из носа. Затем пошёл удар лицом вниз. И снова парень поступил глупо: выставил вниз руки, от чего те с хрустом сломались. Прозвучал крик. Кто-то из мужчин за озирался, даже узнали парня, только вот сделать ничего не могли. Последняя атака была быстрой. В неё Кодоку вложил весь гнев и с огромной силой добил парня об землю. Бездыханное тело, истекая кровь, болталось в корнях ели. Кодоку было этого мало, он раз за разом бил парня обо всё вокруг, стрелял в него иглами и расслаблялся. Так он частенько делал, избивая снег и представляя кого-то из своих сородичей. В основном он видел Фекомода.