– Это касается только свадеб, – заметил я.
– Это касается всего, что вам не нравится, – нахмурилась Кагами. – И что можно скинуть на бедных слабых женщин.
– Навет и клевета… – пробормотал я тихо.
– Что? – переспросила Кагами.
– Не такие уж вы и слабые, говорю, – сказал я громче.
– Сила и слабость женщин – это дело самих женщин, – произнесла она, перебирая бумаги на столе. – И если я говорю «слабая», значит – слабая.
– Ага… Понял, – не нашелся я что на это ответить.
– Ну-ка, – показала она мне лист бумаги, на котором было нарисовано три разных по стилю вензеля. – Что тебе больше нравится?
– Э-э… – не ожидал я, что меня и здесь с этой свадьбой достанут. – Тот, что по центру.
– Хм, – повернула она лист в свою сторону. – Понятно. Вкуса у тебя по-прежнему нет.
– Я брутальный Патриарх, – пробурчал я. – К демонам вкус, к демонам чай…
– С такими взглядами на жизнь, – произнесла она, не поднимая взгляда от бумаг, – ты сам в демона превратишься. Маленького брутального демона.
– Завязывайте с этим фетишем на карликов, Кага… – начал я.
– Я дома! – ворвалась в гостиную Мизуки, но, встретившись со мной взглядом, резко засмущалась. – Ой. Прошу прощения, Аматэру-сан.
После чего быстро поклонилась и убежала.
– Что это с ней? – не понял я.
– Мм? – посмотрела на меня Кагами. – Ты о чем?
– О Мизуки, – кивнул я в сторону двери.
После моих слов Кагами заметно удивилась. Ну или сделала вид, что удивилась.
– Это Мизуки, Синдзи, – произнесла она таким тоном, словно до дурачка пыталась достучаться. – Она сделала ровно то, что могло тебя удивить.
Оу. Точно. Это же Рыжая. На что другое я и правда мог не обратить внимания, а тут да, на мгновение она меня с толку сбила.
Вернулась моя невеста через полчаса. С мокрыми после душа волосами и в домашней одежде. Белый топ и шорты смотрелись на ней отлично. Впрочем, на женщинах этой семьи вообще почти все будет смотреться отлично. Хотя… То, что им не идет, они мне и не покажут.
– Синдзи! – влетела она в гостиную, после чего с разбега прыгнула мне на колени.
– Ох, – выдохнул я. – Ты, конечно, легкая, но лучше так не делай, когда я сижу.
– Ой да ладно, – завозилась она, устраиваясь поудобнее. – А то я не знаю, насколько ты сильный. И крепкий, – добавила она, немного погодя.
– Если не будешь прислушиваться к своему жениху, Мизуки, мы с тобой поссоримся, – произнесла Кагами, перебирая бумаги.
– Хм… – задумалась Рыжая. – Чисто теоретически, чего я конечно же не желаю, но что ты сделаешь, если мы поссоримся?
На подобный выпад Кагами не могла не отреагировать. Оторвав взгляд от документов, она посмотрела на дочь.
– Вы, подростки, такие забавные, – произнесла Кагами. – Чисто теоретически, чего, я уверена, не будет, если мы поссоримся, я пойду к тебе в комнату и переверну там все вверх дном.
– Как-то… не впечатляет, – произнесла Мизуки немного удивленно.
Видимо, от матери она ожидала чего-то посерьезнее. И Кагами ее не разочаровала.
– А потом буду делать это каждые полчаса, – произнесла она веско.
Стоит заметить, что Мизуки чистюля. Есть у нее такой бзик, не может она, увидев бардак, не начать убираться. При этом сама уборка ее привлекает не более, чем обычных людей. И постоянно бегать в свою комнату, наводя там порядок, ей явно не хочется. При этом Кагами, озвучив свои действия, не дает ей шанса забыть о своей комнате. То есть Мизуки будет знать, что через полчаса у нее в комнате разверзнется ад, и она не сможет устоять и не пойти туда, начав уборку. Ну и не стоит забывать, что Кагами женщина тоже довольно вредная и умная, своим ответом она не только показала Мизуки, что с ней не стоит связываться, но и дала мне в руки рычаг воздействия на рыжую шебутную девицу в будущем. О чем Мизуки, несомненно, догадалась.
– Не зря тебя, мам, Девятихвостой обозвали, – произнесла она раздраженно.
На это Кагами подняла руку и молча указала на нее пальцем, после чего так же молча указала на место рядом с собой. Пререкаться Мизуки не стала, лишь поморщилась и слезла с моих колен, плюхнувшись на край дивана, подальше от матери.
Я не раз об этом говорил, но повторюсь: именно Кагами – королева этого семейства. Да и всего клана в целом. Она умеет приказывать, знает, как добиться подчинения, и не стесняется, если надо, давить.
– Мизуки, – произнес я.
– Че? – глянула она на меня раздраженно.
– Выдохни, – ухмыльнулся я. – И расслабься. Жизнь вообще сложная штука.
Она явно хотела резко ответить, даже воздуха в грудь набрала, но все же удержалась и, выдохнув, отвернулась.
– Злодеи. Вокруг одни злодеи, – бурчала Мизуки. – Одна я бедная-несчастная.