Командир протянул мне кусок сухой лепёшки и налил кружку какой-то горячей бурды, я покорно всё съел. У меня болели мышцы ног, ныла спина, даже страшно было представить, что сейчас придётся встать и снова бежать непонятно куда и зачем. Кстати, а это интересный вопрос.
― Атли, а куда мы бежим или от кого? ― на меня вдруг напала икота, и я никак не мог её остановить.
― Правильнее было бы спросить ― за кем…
― И, ик, за кем же?
― За монстром, Алекс. Ты раньше не охотился на них, нет? Вот теперь у тебя будет такой опыт. Извини, что пришлось погонять тебя. Я его почувствовал, нельзя было упустить след.
От такого «радостного» известия я сразу перестал икать.
― Монстр? Какой ещё монстр? ― оглядывался в испуге, только сейчас заметив, в какую глушь нас занесло. Деревья стояли так близко друг к другу, что за их сплетёнными ветвями солнца почти не было видно. Полумрак напугал меня ещё сильнее, теперь за каждым кустом мне мерещилась страшная морда неведомого зверя. Я испуганно посмотрел на Атли, спокойно пившего из кружки у костра.
― Атли, ты это серьёзно? Один против монстра?
― Почему один? Я с тобой, будешь меня прикрывать. В таком деле без напарника нельзя. Да ты не бойся, Алекс. Сейчас он к нам не сунется, будет ждать темноты.
Его слова меня не успокоили, скорее уж ― наоборот.
― Невероятно! Я-то чем смогу тебе помочь? Заклинаний для охоты на чудовищ ― не знаю. Оружия у меня ― нет…
― А я поделюсь с тобой своим. У меня этого добра достаточно, ― он вытащил из-за спины небольшой топорик и протянул его мне, ― только ты с ним поаккуратнее, не обрежься. Он очень острый, ― и его глаза снова хитро прищурились.
Атли с насмешкой смотрел, как я осторожно взял «оружие» и положил его подальше от себя. Как же в тот момент мне хотелось, чтобы сейчас здесь оказался мой жизнерадостный Чудик с его великолепными зубами. С ним мне не были бы страшны никакие чудовища. А так…
― Мне нравится твоя искренность, мальчик. Ты не притворяешься героем, и это хорошо. Не бойся оружия, я покажу тебе несколько приёмов, уверен, ты легко их освоишь. У нас есть время для тренировки. К тому же Берси будет рядом с тобой, он не позволит монстру незаметно приблизиться к нам, так что расслабься и немного отдохни. Я пока сделаю шалаш для ночёвки, а ты, полагаю, и этого не умеешь?
Кивнул, смущаясь. Мне было неловко. Рядом с Атли я чувствовал себя таким беспомощным и слабым. Но охотник меня успокоил.
― Ничего страшного, просто смотри и учись, может, когда и пригодится. Не забывай подкидывать хворост в огонь, а когда отдохнёшь, начнём тренировку.
Маг взял «мой» топорик и начал рубить сучья. Мне оставалось смотреть и завидовать тому, как ловко он это делал. Берси лёг рядом, положив голову мне на колени, и я машинально её поглаживал. Атли работал быстро и умело, поэтому вскоре неподалёку от костра стоял вполне приличный шалаш. Я помог натаскать в него хвойных лап. А потом мы долго тренировались, и к концу этого интересного занятия я уже неплохо метал топорик в цель на дереве и даже разучил несколько простых приёмов боя. Атли остался мной доволен, и я собой ― тоже…
Обрадованный своими «успехами» в ратном деле, бодро помог магу набрать большую кучу хвороста, и тут только заметил, что начало темнеть. Вернулись утренние страхи, и я подсел поближе к Атли, варившему в походном котелке кашу на ужин. Всполохи пламени освещали его лицо, и теперь стало очевидно, насколько он устал: морщин, казалось, прибавилось вдвое, под полуприкрытыми глазами пролегли глубокие тени. Чувствовалось, что командир готов заснуть прямо у костра.
Это меня встревожило.
― Атли, ты в порядке? Иди отдохни в шалаше, я сам доварю кашу. А Берси не позволит чудовищу подобраться к нам незаметно, ты сам так сказал. Если что, я тебя разбужу.
Вместо ответа, охотник отдал мне ложку, которой помешивал варево, и, похлопав по плечу, скрылся в шалаше. Я остался вместе с Берси и смотрел на него с благодарностью, ведь рядом с ним мне было не так страшно. Каша сварилась, но разбудить Атли ― не решился, понимая, что от него зависит, останусь ли я жив к утру…
Темнота наступила очень быстро, окружив наш маленький лагерь со всех сторон. Подозвал Берси поближе и дал ему каши, сам есть не смог ― от волнения у меня перехватило горло. Негромко потрескивали сучья в костре, и это был единственный звук в полной тишине леса. Мне за время моего «путешествия» пришлось многое испытать, но до сегодняшнего вечера я не представлял, что такое настоящий страх.