Для Бренсона же цель была победа, а не она сама.
– Вижу красноречия вам не занимать, признаю, я польщена. Что ж, все меняется, быть может, та особа с тех пор полюбила поэзию, – Сесилия бросила на него многозначительный взгляд и пошла навстречу своей подруге, что как раз несла ей веер.
– Уверен в этом, – пробормотал себе под нос Бренсон. Интересно, что ее больше привлекает – то что он теперь лорд Редингтон или он сам? Хотя имела ли значение причина, главное он сможет потешить свое уязвленное самолюбие. Десять лет ссылки должны быть окуплены.
– И чего ты тут спряталась? – как всегда резко спросила Аббигайл свою сестру, найдя ее на лавочке в самом сердце сада. – Пошли, мать заставила меня найти тебя. Он отошел, но миссис Килфорд сказала мы следующие.
– Следующие для чего? – безразлично спросила Джулия.
– Не строй из себя бог весь что! Что ты задумала?
– Ничего! Иди и жеманься перед ним, если так уж тебе хочется. Уверенна, ты переплюнешь всех – девицы краснели при нем словно ужаленные пчелами. Знали бы они, как глупо смотрелись. Вряд ли он всерьез заинтересовался хотя бы одной из них. Более умные и удачливые избежали его глупой лести.
– А ты значит, себя считаешь более умной и удачливой?
– Нет, он просто не в моем вкусе, – закатив глаза, спокойно ответила Джулия, при этом стараясь не вспоминать их поцелуй.
Только она нашла тихое место, где можно от него спрятаться, Абби тут же обнаружила ее укрытие. Разве может ее глупая сестра знать, как не хочется Джулии встретиться с этим человеком.
– Да ты никак сума сошла! Или ослепла! Он же просто воплощение мужской красоты и вежливости. А ты напротив, ведешь себе невежливо.
– Да будь он хоть воплощение Александра Македонского, мне все равно.
– Врешь! Ты что–то задумала.
– Да ничего я не задумала. Мое мнение – он пустослов, наглец и шут. Упаси боже, иметь такого мужа.
– Почему это? – пораженно спросила сестра.
– Да как ты не видишь? Он ведет себя так, чтоб на него смотрели как на лимонный пирог!
– В смысле?
– У всех аж слюнки текут, того глядишь, попробуют такой же он сладкий на вкус, как на слух, – зло бросила Джулия, сама не понимая почему так задета, его флиртом со всеми подряд. – Меня он не интересует.
– Значит, ты сдаешься?
– Считай, я тебе уступаю как младшей, если конечно ты сможешь отбить его лордство от стада соперниц.
– Ну и сиди здесь, а я пошла.
Абби фыркнула и махнув юбками, быстро скрылась из виду, поспешив к тем, кто все еще ожидал личного внимания лорда Редингтона. Джулия с облегчением вздохнула, наконец, ее оставят в покое.
Однако она просчиталась.
Бренсон вышел из–за угла, как только стих этот разговор. Лицо выражало уязвленное самолюбие. Девушка, столь нелестно отзывавшаяся о нем, была прямо перед ним. Какая причина может быть у совершенно незнакомой особы так его презирать?
Все стало ясно, как только он подошел к ней ближе. Это была ОНА!
Джулия, еще не заметив, что она не одна, нервно блуждала взглядом перед собой, пытаясь успокоиться. Нехорошо так злиться на людей, убеждала она себя.
Неожиданно из–за ее спины вынырнул Редингтон, в одночасье заставив эмоциям вновь захлестнуть разум. Хитрый, плутовской взгляд скользил по ее лицу, и заставлял тело реагировать совершенно неожиданным образом. Не трудно было догадаться, все, что она только что наплела сестре, стало достоянием его ушей. Господи мать ее убьет, если он выселит их из коттеджа за ее длинный язык.
– Лорд Редингтон? Что вы здесь делаете?
– Какая встреча, красотка, – улыбнулся он, – теперь все понятно. Александр Македонский к вашим услугам, – беззаботно улыбнулся он.
Редингтон подошел ближе, заставив Джулию быстро встать и отойти на беспечное расстояние.
– Опять убегаешь от меня?
– Простите, но вы должно быть меня принимаете за кого–то другого, ваше поведение…
– Бросьте читать мне нотации милочка! После того, что я имел честь, услышать о себе – это мне впору поинтересоваться чем объясняется ваша дерзость.
Джулия почувствовала стыд за свои злые откровения, конечно, ему не следовало слышать ее слова. Но Абби ее так разозлила.
– Простите я немного вышла из себя, …но вы сами виноваты, то что вы позволили себе тогда это неправильно. …Я приличная девушка, – попыталась защититься она. – Смею предположить, вы приняли меня за служанку или крестьянку, мое платье было необычно и…
– Да я почти сразу понял, кто ты, – весьма фамильярно махнул он. Оказывать должное уважение девушке, этот человек явно не собирался.
– И все равно сделали то, что сделали?