– Да.
– Что да?
Джулия улыбнулась, он, кажется, и вправду неравнодушен к ней. Как же это все странно.
– Мой ответ – да!
Произнеся ответ, Джулия и сама не поверила, что это и в самом деле происходит. Она одновременно хотела, чтоб он заключил ее в объятье как однажды, и в то же время боялась этого. Он был единственным мужчиной, который ее целовал. Теперь же она фактически дает позволение целовать себя, когда ему вздумается. Мысль была столь волнующей, что вызывала трепет где-то внизу живота.
Бренсон тоже не мог поверить, что его ожиданию пришел конец. Понадобилось несколько минут, чтоб сердце забилась ровно. Вот уж не думал, что будет так счастлив подобному событию.
– Можно я вас поцелую? – неожиданно для себя спросил он, глядя на нее.
Джулия вновь добродушно улыбнулась, почувствовав облегчение в душе. Он вел себя намного примернее, чем она себе думала. Его будто подменили. Где же тот самоуверенный мужчина, что еще недавно так нагло плевал на условности?
– В прошлый раз вы не спрашивали.
– Это верно, что же со мной? – и подступив, он приник к ней. Сначала нежно, Бренсон, ликуя в душе, прикасался к ее устам все неистовей.
Боже они были сейчас так сладки. Ее губы – всю неделю он думал только о них. Присев к ней на качели Бренсон прижал ее к себе так сильно, что сам испугался. Отстранившись, он глянул в ее зеленые как изумруд глаза. Взгляд их был слегка затуманен, а ее губы немного раскраснелись от его теплого поцелуя. Руками он машинально потянулся к волосам, которые к его удовольствию были распущены. Залюбовавшись он снова поцеловал ее, на этот раз намного смелее. Вскоре оба забыли, где находятся.
Поцелуй был чудесен. Джулии казалось, внутри все горит. Его губы были прекрасны, ей хотелось припадать к ним снова и снова. Осмелев, она тоже обняла его, в ответ он властно придвинул ее к себе – девичий стан уперся в мужскую, твердую и теплую грудь. И хоть на ней было несколько слоев одежды, тело отреагировало моментально. Стыдливый румянец заалел на щеках. Где–то между поцелуями она понимала, что переходит границы дозволенного, но остановится, не могла. Едва освоившись в его объятьях, она была огорошена новым открытием. В ее рот проник его язык, что было для нее просто шоком. Сначала это было странно, но когда он коснулся ее языка, она не удержалась, чтоб не сделать тоже. Касание эти сразу отозвались в каждом уголочке сознания. И вместе со страстными объятьями будили в ее восемнадцатилетнем теле настоящий пожар. Джулия и не заметила, как сама уже искала этих прикосновений, а тело в ответ двигалось, пытаясь еще плотнее к нему прижаться.
Это было так неправильно и так прекрасно, что даже отзывалось странной болью внутри. Одежда стала ей мешать и казалась тесной. И тут она поняла, что его рука проникла под платье и легла на юную упругую грудь. Это новое ощущение, заставило резко прервать поцелуй и широко открыть глаза. И когда она увидела его взгляд, наполненный ничем не скрываемой страстью, она испугалась. Он нежно поглаживал ее грудь, бесстыдно глядя ей прямо в глаза. Щеки ее тут же стали пунцовыми, но храбрости заставить его остановиться, у нее не было. Единственное что она смогла сделать – это скрыть стыд, уткнувшись в его плечо.
Бренсон был полон дикого желания. Хотелось снять с нее все до последней нитки, и просто увидеть, что под всем этим скрывается. А потом покрыть поцелуями каждый миллиметр кожи, пока она вся не задрожит от восторга. А тогда бы он медленно, вкушая каждый ее вздох, вошел в нее и стал бы двигаться и, преодолев маленькую преграду, показал, как можно достигнуть рая на этой грешной земле…
Но делать всего этого он не стал. Вместо этого его губы нежно коснулись шеи, заставив девушку затрепетать. Осторожно погладив по коже, Бренсон шепнул:
– Скоро любовь моя. Скоро ты станешь моей.
Джулия едва не задохнулась, ощутив тёплое дыхание возле своего уха, она думала, он намерен пойти дальше, но его рука заботливо поправила платье, и вскоре он просто обнимал ее. Еще некоторое время, сгорая от стыда, она прятала лицо, уткнувшись ему в плечо. При этом ей хотелось, чтоб это «скоро» наступило как можно стремительнее. Какая же я бесстыдница, думала о себе бедная девушка. Все в нем лишало ее присутствия духа: его голос, его губы, его руки. И именно в этот момент, здесь покачиваясь на качели у берега застывшего от холода озера, она почувствовала, как тепло разливается в ее душе. Тепло от чувства, которое так ее пугало. Джулия, сама того не понимая, влюбилась!
Нежно обнявшись, не замечая, как маленькие снежинки кружатся в танце вокруг них, они сидели, потеряв счет времени. Джулия вскоре поняла, что перестала смущаться, а просто наслаждалась близостью. Казалось, она может так сидеть вечно. С ним так тепло и уютно, что все остальное просто теряет смысл.