— Я вам скажу, что будет! Власть захватит кучка выродков, которые расплодят свою псарню! Наш мир загадят, в другой пойдут! Так и будут… шляться, пока их не прищучит кто сильнее!
Жрец будто забыл, что перед ним враг. Сжал плечо нелюдя стальной хваткой, жарко зашептал, убедительно.
— Арвиэль, послушай… Послушай… В Скадаре есть люди, которые исследуют гены… Это… Это память тела. Из твоей крови можно возродить расу аватар… Не сразу, через несколько лет… Но ведь ты подождешь? Подождешь, Арвиэль?
…Небесный флот эльфов-оборотней, пронзающий солнечные копья, ныряющий в лунный плащ. Камнем падая вниз, поймать воздушный поток и скользить, покуда ветер держит крылья. Свободные, сильные, непобедимые. Почти, но и этот изъян поправит колдовство. Сотни и тысячи аватар.
В сердцах которых поселились демоны.
— Нет. Отпусти ее.
— Идиот! Если отпущу, мы погибнем! Ааа! — жрец схватился за дыру вместо левого уха.
— Выбирай, как.
Хладнокровного северянина не смущала каменная взвесь, туманом окутавшая залу, гораздо больше мешал грохот. Уши заложило, и боль толчками отдавалась в висках, мешая прислушиваться к словам заклинания. Но он чувствовал ликование Магии. Смерть, достойная аватара. Факт, шушеля мать! Одна нотка недовольства Альтеи, и Вилль срубил бы жрецу второе ухо, затем нос. Так и объяснил. Судя по жалобному выражению лица, Теофан поверил.
Пентаграмма выцветала руна за руной, линии, прежде сочные, завибрировали, оборачиваясь бесполезной дымкой, и растаяли. По зале прокатился вздох облегчения, нежность которого изрядно подпортил медвежий рев.
— Ты дурак! Дурак!!! — из глаз жреца брызнули неподдельные слезы.
— Может быть, — и резко свернул человеку шею.
Аватар закрыл глаза. Сыплющая с потолка пыль превратилась в град, больно молотивший по плечам, но почему-то щадил макушку. Вот и все.
Когда Храм рухнет, магам ничего не останется, кроме как убираться восвояси. А, быть может, их либры пусты, и горожане одержат победу.
Отчего-то вспомнилось новогоднее пожелание Тай-Линн, и Вилль улыбнулся. Да, оно сбылось! Теперь остатками росписей будет любоваться Природная Магия. Летом под щебет птиц отправится Леська в лес за ромашками, и на полянке ее встретит Тиэлле. Или на Истринку, когда солнце уже распугало комарье, но еще не вскипятило воздух, и поймает самого большого леща. А Вилля ждет верный Симеон по ту сторону летописи, завершенной точкой. Грустно, что Привратница забрала его так рано, и все же… Спасибо, Кружевница за последний Новогодний ужин.
Грохот нарастал, камни сыпались чаще и стучали ощутимее. Потолок застонал, расходясь трещинами, обрушиваясь лавиной. Вилль ждал.
Раз. Два. Три. Четыре. Пять…
Он открыл глаза. Перед ним стояла женщина, молодая и простоволосая. Из одежды на ней был только белый сарафан да пушистый венок, но Лесничей не было холодно.
— Уходи. Быстрее.
Словно под гипнозом, Вилль начал подниматься. Сперва медленно, очухавшись, резко выпрямился и треснулся затылком обо что-то твердое. Вилль посмотрел и понял — бред. Полный. Он умер и таково его бредовое посмертие. Заслужил. Симки, к сожалению, не обнаружилось, зато в воздухе висела каменная глыба величиной с наковальню. Вокруг нее россыпью застыли еще с десяток помельче, а потолок украшала дыра в обрамлении паутины трещин. Каменный сор, пыль мутной взвесью дополнили посмертный пейзаж.
— Ты жив. Ах, да! — Лесничая повела рукой, и закрывшие лестницу глыбы выдуло наружу. Грохота падения Вилль не услышал. — Уходи.
— С-спасибо тебе… Альтея, — аватар склонился, поборов искушение благоговейно рухнуть на колени.
— За что? — Душа Мира смотрела на мертвого жреца.
— Он заслужил смерти, Альтея.
— Он пребывал в сомнениях, но ты не дал ему времени на раздумье.
Ты сделал выбор. Мне жаль, аватар, но твои следы наполняться кровью.
Теперь уходи. Быстрее.
Скорее, скорее на помощь к своим. Банзай! Перед лестницей аватар обернулся.
— Я подарил ему легкую смерть, Альтея! И выбор еще за мной.
— Что ж… Спеши, тебя ждут.
В Храме творилось что-то невообразимое. Повсюду зияли провалы, ведущие к озеру Альтеи. Камни, пыль, штукатурка с фрагментами росписей хаотично рассыпались в пространстве. Перед носом аватара улыбался Лидий — покровитель землепашцев. Халтурная статуя Иллиатара обнаружилась почти на месте, только двумя саженями выше. Маги сумели выбить окно, и пустить в обитель Божию красного петуха, который пошел плясать по ковру и лавкам, но сейчас его перья застыли в прерванном танце. На расстоянии пяди от пола в самом центре зала сверкал золоченой маковкой купол. А звезд над Храмом не было — все заволок дым.