— Если то, о чем вы сообщили, имеет место в действительности, то это очень серьезно. Нам нечем защитить систему. Практически весь флот ушел на соединение с союзной эскадрой.
— Вот поэтому мы и хотим забросить на Юму группу и уничтожить то, что они там строят, и скорее всего, это комплекс пространственной транспортировки. Даже если мы ошибаемся, то все равно обязаны это сделать, чтобы обезопасить свой тыл.
— У группы есть еще одно задание, — произнес Лузгин. — Добыть документацию по технологии нуль-транспортировки. Это не удалось сделать на Сохара, попробуем здесь.
— Как я понял, вы хотите появиться на Юме, на транспортнике имперцев, которые занимаются перевозкой босаванцев на свои планеты?
— Да, и под видом имперцев просочиться в город, вот для чего нам нужен экипаж, состоящий из гаюнов. Транспортник улетит с грузом, а группа останется для выполнения задания, растворившись среди населения.
— Я сам планировал подобную операцию, чтобы вывезти с Юмы кое-кого из нужных здесь людей, но это разовая акция. Второй раз операция под такой маскировкой не пройдет.
— Повторение — фактическая мать провала, — согласился Лузгин.
— Мне потребуется дня четыре, чтобы все подготовить, — проговорил Повасар. — Как мне доложили, с вами прибыло десять человек. Я бы хотел, чтобы в группу включили и двух моих людей. Они знают местность, традиции. Они получат связи и явки на планете, это вам может там пригодиться.
— Я хотел просить вас о том же, — сказал Кузмин.
— Значит, мы обо всем договорились. Пожалуйста, ешьте шахам. — Он снял герметичную крышку со стоящего в центре стола блюда.
Гостей опять окутал ароматный запах мяса, и хотя они были уже сыты, но все равно, не удержавшись, каждый взял по куску.
Четыре дня для проверки всех систем транспортника, знакомства, размещения экипажа и уточнения легенды, уже подготовленной людьми Повасара, оказалось вполне достаточно. Корабль, стартовав с Феры, ушел в короткий прыжок и, развернувшись, совершил его вновь, но направляясь уже на Юму.
Группа во главе с Лузгиным и двумя босаванцами должна была остаться незамеченной при досмотре транспортника на космодроме, если такой порядок был заведен гаюнами. Для этого в многочисленных переходах корабля было оборудовано небольшое помещение со скрытым входом. Каюту экранировали от биолокации.
За экипаж, состоящий из гаюнов, Повасар поручился лично. Родители и близкие этих имперцев были расстреляны по императорскому эдикту как родственники предателей. Люди Повасара постарались, нашли свидетелей и доказательства подтверждения этого факта, доведя их до пленников. Гаюны не были трусами, попали в плен в бою и, желая отомстить, готовы были на любое, а желательно смертельно опасное задание. Такие единичные экземпляры разведка при первой же возможности забрасывала обратно в империю, создавая для них хорошую легенду и стараясь внедрить в интересующие ее учреждения и производства. Сложность состояла в обратной связи и постановке новых задач агентам. Получаемая ими информация быстро устаревала. Акцент при заброске делался на проведение диверсий. Сейчас обстановка, благодаря действиям группы Шамана, резко изменилась. Агенты-одиночки активизировались, маскируя свои операции под флагом Патриотического фронта.
Редкие удачные радиоперехваты и информация, поступающая от агентов с планеты, обеспечили экипаж транспортника позывными и кодом для беспрепятственного входа в зону Юмы. Появление транспортника не вызвало никакого подозрения, и диспетчерская служба дала добро на посадку.
Портовая служба контрразведки, поднявшись на борт, проверила безупречные документы и, проведя поверхностный осмотр судна, разрешила экипажу выход в город. Загрузку живого товара предполагалось провести в ближайшие три дня.
Экипаж транспортника состоял из тридцати двух человек. После разрешения на выход двенадцать из них спустя час уже стояли на КПП космодрома. Проверка на выход носила формальный характер. В толпе настоящих гаюнов, отвлекающих внимание охраны на себя, в первый же выход в город просочилось четверо диверсантов. Спустя двое суток вся группа рассредоточилась по трем конспиративным квартирам.
Гаюны устроили вокруг своего строительства трехсоткилометровую зону отчуждения, куда без специального пропуска никто не имел права зайти или заехать. Ранее проживающее там население было вывезено. Точнее, люди получили приказ от захватчиков в недельный срок покинуть территорию под страхом смерти. Зона строго охранялась. Все, кто попадал под неусыпное око охраны, немедленно уничтожались. Чтобы не затрачивать людские ресурсы, ее патрулирование вели летающие роботы-автоматы. Любая движущаяся цель вызывала на себя шквал пулеметно-пушечного огня. От масс-детекторов, установленных на автоматах, не могла защитить ни пленка, поглощающая биолучи тела, ни термозащита. До проверки результатов проделанной автоматами работы охрана не опускалась. Нарушители зоны отчуждения разносились в пыль, и охране не было ни смысла, ни возможности устанавливать, кто они и с какой целью появились.