Светящийся огнями, просторный, светлый двухмиллионный Дербек, куда проникли диверсанты, представлял собой перенаселенный, захламленный город. Центр захватчики отвели для себя. Он по-прежнему светился огнями. Редкие счастливчики из местного населения, за плату продуктами, исполняли в нем самую грязную работу: уборщика, мойщика, ремонтника канализационных систем. Остальная часть города усиленно патрулировалась. Периодически гаюны устраивали облавы. Люди, попавшие в них, бесследно исчезали. Жизнь любого босаванца зависела от настроения патрульных и хранилась на кончике пальца, лежащего на спусковом крючке автоматов захватчиков.
Дербекцы не оставались в долгу, платя той же монетой. Патрули бесследно исчезали. В центре города нет-нет да гремели взрывы, унося порой жизни нескольких десятков гаюнов. Но очень скоро эта вольница должна была кончиться. На самых высоких зданиях монтировались установки пси-подавления. Босаванцев собирались превратить в бессловесный рабочий скот.
Пеший поход диверсионной группы в зону строительства полностью исключался. Вариант с автоматическими беспилотниками, для проведения предварительной разведки, тоже. В небе беспрерывно над зоной, сменяя друг друга, висели не знающие жалости охранники-истребители. Оставался только один вариант — использовать для проникновения одну из трех магистралей, ведущих в зону строительства. Это понимали диверсанты, но это же отлично знала контрразведка противника и охрана, отвечающая за безопасность секретного объекта.
Агенты Повасара с самого начала строительства обратили на него самое пристальное внимание, фиксируя поступающие стройматериалы и технику. Им даже удалось внедрить несколько своих людей в качестве рабочих на складские площадки. Объем материалов и техники, идущих в зону, анализировался опытными горными инженерами и строителями.
Лузгину по его требованию были предоставлены самые подробные карты местности, где велось строительство, которые только можно было найти. Не один час он прослушивал показания людей, проживавших в тех местах. Кроме того, диверсанты организовали вылазку и проникли в архив местной метеослужбы. Все электронные носители гаюнами были изъяты или уничтожены, но ленты самописцев, лежащие в подвале в строгом порядке, их не заинтересовали. Привлеченный к работе синоптик не только выдал подробнейшую карту ветров, но и обнадеживающий прогноз погоды на ближайший месяц.
Проработанные данные свидетельствовали о том, что гаюны вели строительство в узком ущелье, расширяя его и закрыв с обоих концов глухими бетонными стенами. Для реки, текущей по старому руслу, в горной породе был пробит новый сток.
Если бы не радиограмма погибшего Каянова и не подсказка Шамана, то цель строительства в такой глухой непроходимой местности до сих пор оставалась бы тайной. Но почему именно там? Ведь приемник можно быстрее и дешевле построить на ровной местности с развитой инфраструктурой и близкими источниками поставки материалов.
Размышляя над этим, у полковника в голове вновь возник Шаман, и все вдруг окончательно стало понятным. Нетрац эффективно использовал природу самой планеты, активно воздействуя на ее особые зоны. Гаюны не просто строили приемник пространственного перехода. Они строили его там, где это было возможно по природным условиям геофизики планеты. Что для Шамана было открытой книгой, то для полковника являлось тайной за семью печатями, но он быстро учился.
— Старею, — тяжело вздохнул Лузгин.
В голове диверсанта стал постепенно вырисовываться план уничтожения приемной точки пространственной транспортировки. План был сложный, поэтапный, где нарушение одного звена вело к срыву всего задания, но другого варианта он не видел.
Враг торопился с окончанием строительства, и Лузгин решил сыграть именно на этом.
В строительстве для добычи камня, из которого возводили дамбы, перекрывающие ущелье, гаюны использовали бутифал. Это была порошковидная взрывчатка, больше всего пригодная для быстрой засыпки в естественные щели породы и пробуренные шурфы. Через два дня поезд с вагонами бутифала отправлялся в район строительства. Гаюны использовали часть железнодорожного полотна ранее проложенного босаванцами через горную гряду. Рельсы местами были уложены по искусственному серпантину, в трех местах между стенами ущелий были переброшены мосты. Вот на одном из таких мостов и сфокусировал свое внимание полковник. Нет, он не собирался его взрывать. Такая задача была практически невыполнимой, но сбросить поезд с моста было вполне реальным делом. Два дня назад он отправил троих бойцов с местным проводником в горный массив. Босаванец клялся, что знакомыми пещерами и узкими расщелинами проведет группу к измененному руслу реки, омывающей одну из искусственных плотин. Именно там под самым носом у врага им и предстояла непростая работа. Порошок бутифала очень хорошо притягивался магнитным полем — именно эту его особенность и собирался использовать диверсант.