Но самое удивительное — одежда. Все трое одеты так, словно вынырнули из года этак девятьсот шестнадцатого — или приехали прямиком со съемок сибирского боевика прошлых лет вроде «Угрюм-реки» или «Тени исчезают в полдень». Длинные рубахи навыпуск, крученые пояски, долгополые поддевки, заправленные в начищенные сапоги шаровары, черные картузы с лаковыми козырьками. Кузьмич еще при черной жилетке с часовой цепочкой поперек живота. Не бутафорские наряды из крашеного ситчика, а настоящая, добротно сшитая из хорошей ткани одежда старинного фасона. Однако под полой у Кузьмича, под мышкой, чернеет вполне современная кобура, весьма смахивающая на неподдельную «Бианчи», модель Х-88, и из нее торчит внушительная пистолетная рукоятка, судя по эмблеме на щечках и головке курка — «Кольт-коммандер». Это не зацепка, нынче в частных руках масса импортных стволов — у молодого бритого, в синей рубашке в белый горошек, на коленях лежит, кстати, вполне отечественный АКСУ…
— Вот они мы, голубь, — сказал Кузьмич. — Какие есть. Что, не нравимся?
— Не особенно, — признался Мазур. — И с жены капюшон снимите, коли уж такие добрые…
— А чего же? Мишаня, сними. И почему это мы тебе, голубь, не нравимся? — благодушно спросил Кузьмич.
— Не привык я, старче божий, таким вот макаром в гости ездить…
— А это уж кому как повезет, по гостю и честь…
— Загадочки любишь? — спросил Мазур.
— Куда уж мне, скудоумному…
Мазур откровенно озирался. Повозка катила по неширокой таежной дороге, вокруг вздымались высоченные кедры — темно-коричневые морщинистые стволы, густые кроны. Если начерно подсчитать примерную крейсерскую скорость вертолета и нынешнее положение солнца, выходило, что их уволокли куда-то на восток — с небольшим отклонением к северу, градусов на десять. Километров на сто в глубь тайги. Прокачать в уме карту? Нет, потом, в спокойной обстановке, если таковая выдастся…
Он перекатился влево и сел, свесив ноги с высокой телеги. Усатый молодец так и прилип к нему напряженным взглядом сторожевой овчарки.
Вообще-то, если творчески прикинуть, Мазур даже со скованными за спиной руками мог завалить всех четверых пусть и на движущейся повозке. Если у них нет за спиной определенной спецподготовки — шансов у него процентов восемьдесят. Одно-единственное уточнение: для полного успеха валить их следует всерьез. Насмерть, без всяких полумер. А вот с этим как раз и не следует торопиться. Дело даже не в Ольге, повисшей гирей на ногах. Пока есть еще серьезная вероятность, что это идет проверка, не следует увлекаться штамповкой жмуриков. За излишнюю торопливость свободно можно нахватать массу штрафных очков, у него наверняка есть дублеры на предстоящую операцию — а Мазуру и в самом деле что-то захотелось покрасоваться в контр-адмиральских погонах…
— Ну, и что все это значит? — сердито спросила Ольга, уставившись на благообразного старичка — молодец, тоже вычислила старшего. Мазуру нравилось, как она держалась — а ведь не могла не сообразить, что дело нечисто…
— Да что ж это может значить, голубка… — поиграл морщинами Кузьмич. — Неожиданности жизни, вот тебе и весь сказ. Хозяин у нас, милая, гостеприимный. Скучно ведь в тайге без интересных гостей, сама понимаешь. Невзначай и озвереть можно, не заметишь, как шерстью зарастешь. Вот и приглашает со всей душой, а мы люди маленькие, и дело наше подневольное, рады стараться…
— Исчерпывающее объяснение, — дернула она подбородком.
— Уж как умеем, — прижав руку к груди, поклонился скользкий старикан. — Хозяин, как приедет, объяснит лучше, с городским красноречием и нескрываемой философией…
И сам Кузьмич, и его молодчики Мазуру не нравились еще больше, нежели вояки с вертолета. Борода у него, безусловно, не накладная, но к чему этот маскарад? Но ведь нет иных вариантов, кроме проверки. Другого объяснения просто не подыскать. Частные прииски, куда свозят захваченных где попало бедолаг? Но гораздо дешевле и проще нахватать бродяг, которых никто не хватится, не начнет искать… Не думать же всерьез о плантациях конопли, лелеемой местными наркобаронами? Они с Ольгой никаких плантаций не видели, проплывая — какой дурак стал бы разбивать делянки у реки, где, несмотря на застой судоходства, кое-какое движение все же имеется? Не наблюдалось за эти дни никакого криминала, свидетелями которого Мазур с Ольгой могли бы невзначай оказаться. Додумайся кто-то разводить здесь коноплю, он, наоборот, постарался бы не привлекать к себе внимания.
— Так куда мы едем-то? — спросил Мазур.
Глупо, конечно, все равно что читать молитвы от нечисти — но он, как-никак, родился в Сибири, в глухой Сибири, а в этих местах исстари верили, что такой именно вопрос заставляет исчезнуть лешего, закружившего тебя по тайге…