Спортсменка поверила. Отпустила. Ольга, вскочив, поспешно сняла кроссовки, юбку, блузку, бюстгальтер. Каждый из этих предметов рыжая мразь тщательно ощупала и швырнула на пол.
— Трусы снимай.
— Твою мать! А может, не надо?
— А может, тебя ещё мордой по полу повозить?
Досадливо морща нос, Ольга грациозно сняла трусы.
— Бросай на пол, распорядилась рыжая сволочь, — задницей ко мне поворачивайся. Нагнись. Расставь ноги. Шире!
Ольга повиновалась и замерла, сжав коленки пальцами. Её взгляд упал на часы, стоявшие на столе. Они показывали одиннадцать пятьдесят восемь. Ольга поняла всё. Она оказалась дурой. Осмотрев сзади её половые органы, рыжая извращенка вытерла пальцы блузкой, валявшейся на полу.
— Раздвигайте попу, мадам.
Кристина смущённо ойкнула. С ненавистью взглянув на неё, Ольга протянула руки назад, раздвинула ягодицы и иронично заметила:
— Я слону туда не давала. Как может дискета там уместиться?
— Фен туда пролезал, — вспомнила Кристина, не упустившая случая заглянуть подруге в задний проход.
Ольга промолчала. Так же оставив развратное замечание без внимания, чемпионка зачем-то взяла пакетик, после чего велела Кристине переместиться на подоконник, а Ольге — лечь на диван. Ольга улеглась голой попой кверху, твёрдо решив упорствовать, так как знала — время работает на неё. Она сохраняла спокойствие и тогда, когда рыжая тварюга плотно приматывала её к дивану скотчем, вынутым из пакета. Но когда из него был вынут затем паяльник, её спокойствие улетучилось.
— Это что? — поинтересовалась Кристина, сидя на подоконнике, — а, паяльник!
И замолчала. Оцепенение наползало на неё волнами — захлестнёт, откатится, захлестнёт.
От неистовых рывков Ольги клейкая лента больно врезалась в её руки, ноги, шею и поясницу, но не ослабла. Раздвинув пальцами её плотно сжатые ягодицы, рыжая палачиха ввела паяльник на несколько сантиметров. Он встал почти вертикально. Ольга панически заскулила. Размотав провод рыжая дрянь дружелюбно пощекотала её холодные пятки, и, отключив музыкальный центр, поднесла к розетке вилку паяльника. По красивому, сильному телу Ольги прополз озноб.
— Пожалуйста, не включай, — сладко пропищала она, — у меня — анальные трещины!
— Ну, так надо их запаять, — сказала, смеясь, рыжая садистка, однако вставила вилку только на половину, не допустив контакта. Облизав губы — Ольга предупредила:
— У меня слабое сердце. Если я сдохну, ты ничего не узнаешь. Давай решим вопрос без паяльника. Обещаю не врать!
— Кристина, открой окно, и высуни в него голову, — приказала спортсменка.
Кристина нехотя подчинилась. В комнату влился шум Ярославки. Посмотрев на часы, чемпионка вынула из пакета пачку «Вирджинии» и сказала Ольге:
— Говори внятно, коротко и правдиво.
Ольга соблюла все три пункта. Её рассказ был столь сжатым, что чемпионка едва успела выкурить сигарету. К концу рассказа бледное лицо Ольги несколько оживилось. В глазах её воцарился присущий им ледяной цинизм.
— Ты считаешь, ему случайно удалось его замочить? — спросила спортсменка, с трудом удерживаясь от смеха — до такой степени не вязался этот цинизм с торчащим паяльником.
— Нет, нет, нет, — мотнула головой Ольга, — он говорил мне, что у него — разряд по стрельбе, так что ты одна не суйся к нему. Он — мальчик безбашенный, за себя постоять умеет. А со мной — можно. Мне то он доверяет. Деньги, естественно, пополам. Я ж не дура — вижу, что ты хозяина хочешь через … кинуть.
Спортсменка, щуря глаза, гасила окурок.
— А не боишься, что я сейчас тебя придушу?
— Ни капельки не боюсь, — рассмеялась Ольга. — Адрес то ты не знаешь! И я не знаю. Могу только показать. А насчёт кидалова у меня намётанный глаз. Я сама кидала крутых мальчишек. Поэтому двух зубов не хватает. Хорошо — с боку!
— Дай посмотреть.
Ольга глупо раскрыла рот. Присев перед ней на корточки, чемпионка молниеносно впихнула в него трусы, которые подобрала с пола. Ольга непонимающе замахала ресничками.
— Я с тобой, бордюрная шваль, ничего не стану делить, — отрезала чемпионка и до конца вдавила вилку в розетку. Ольга задёргалась, замычала. Провожаемая её ангельским взглядом, рыжая беспредельщица не спеша направилась в туалет, потом — за ножом, на кухню. В тот миг, когда она брала нож, из комнаты вдруг донёсся звериный вой. Ольге удалось выплюнуть трусы. Возвратившись к ней, спортсменка увидела вместо её лица безобразную маску боли. Рот был распялен криком на неимоверную ширину. Задница моталась. Паяльник раскачивался, как мачта корабля в бурю. Кристина, сидя на прежнем месте, таращилась на подругу с недоумением. Выдернув из Ольги паяльник, спортсменка его потрогала.