— Да если бы деньги были в машине, она бы с ними мгновенно сдёрнула! А она сидит потому, что не может выйти. Гаишники её заперли, чтоб без лишних свидетелей рассовать бабло по карманам! Это коню понятно. Короче, жди меня здесь, да клювом не щёлкай смотри! Я скоро.
Дёрнув рычажок двери, Вадим открыл её.
— Стой, придурок! — крикнул Халдей, схватив его за рукав. Вадим раздул ноздри.
— Слушай, Халдей! Придурком я был бы, если б легавым деньги дарил. Пусти!
Халдей отпустил.
— Хорошо, иди. Но только не вздумай шефу от них звонить. Иначе мы до Москвы с тобой не доедем. Понял?
— Сам разрулю, — ответил Вадим, и, выскочив из машины, захлопнул дверь.
Халдей проследил, как он, подняв воротник, шлёпает по лужам к посту. Также проследил за ним продавец, которому не сиделось в машине, хоть он промок до последней нитки. Когда Вадим отошёл на сотню шагов, торговец приблизился к Мерседесу и постучал в стекло водительской двери.
— Что тебе надо? — спросил Халдей, опустив стекло.
— Простите, у вас, по-моему, правое колесо спустило.
Продавец говорил так медленно и так громко, что Халдей не услышал, как дверь стоявшей рядом машины открылась. Но когда через миг открылась правая дверь его Мерседеса, он обернулся, и, понятное дело, оторопел. На него смотрел пистолет.
— Вадима я понимаю, — сказал Серёга, скинув чужую кепку, — он идиот. Но ты то, Халдей, зачем притащился в эту деревню?
— Конечно, не за капустой, сказал Халдей, — ведь я понимаю, что ты не мог её взять. Спрячь пушку, придурок! Мне этот наркоман надоел. Когда он вернётся, я его замочу и будем работать вместе.
— А мы уже работаем вместе.
Продолжая держать Халдея на мушке, Серёга сел в «Мерседес» и захлопнул дверь. Крепко уперев «Парабеллум» Халдею в бок, он просунул руку за борт его пиджака и вынул из кобуры пистолет с глушителем. Положив его под сиденье, задал вопрос:
— А что у тебя во внутреннем кармане лежит? Лопатник?
Халдей кивнул.
— А ну, перекинь ему двести баксов.
Достав бумажник, Халдей раскрыл его и вручил продавцу требуемую сумму. Когда последний вернулся в свою машину, Серёга знаком велел Халдею поднять стекло. Халдей подчинился. Вырвав затем у него бумажник, Серёга одной рукой достал из него оставшиеся купюры и запихнул их в карман. Бумажник вернул Халдею.
— С роду их не носил. Скажи, Халдей, ты за каким хреном сюда припёрся?
Когда Халдей попадал в дерьмо, он предпочитал держать рот закрытым, чтоб ненароком не наглотаться этой субстанции. Потому Серёга ответил сам:
— Ты рассуждал так: если я этого урода не замочу, он меня замочит когда-нибудь. И ты знаешь…
— Слушай, а ему в голову не пришло, что его за эти две сотни баксов порвут на двести клочков? — перебил Халдей, которому держать рот закрытым стало вдруг более неприятно, чем ощущать в нём выше означенную субстанцию, — как ты смог его уломать на такое дело?
— А мы с ним очень похожи, — сказал Серёга, — как раз поэтому я сюда и приехал.
В это мгновение на посту ГАИ началась стрельба.
Глава девятая
Молоденький лейтенант, несмотря на дождь, работал с большой охотой. Отправив жену отдыхать на остров Маврикий, он малость поиздержался на проститутках. И вот теперь старался как следует залатать дыру в семейном бюджете, чтобы не получить по башке от своей любимой. Первые полчаса дежурства прошли успешно: два штрафа за техосмотр, один — за грязные номера, и ещё один — за проезд на красный. Квитанцию у него никто не спросил. Вдобавок, возле поста вдруг затормозил синий джип «Чероки». Из него вышел парень с часто моргающими глазами и в двух словах объяснил, что ему, мол, срочно необходимо сбегать домой за какой-то вещью, живёт он близко, оставить джип без присмотра он опасается, а подъехать к дому на нём — тем более, потому что в джипе — девчонка, с которой он собрался ехать на юг, а дома — жена, которая полагает, что он поедет на север по делам фирмы, да не на джипе — на поезде, а о существовании джипа она вообще не знает, искренне веря, что её муж — в долгах, как в шелках. У бедного лейтенанта всё в голове запуталось. Ясно было только одно: ему просто так давали пятьсот рублей. Он взял их, и странный тип убежал. Однако, заметив на джипе вмятину и московские номера, инспектор насторожился.
— Откуда вмятина? — обратился он к красавице-пассажирке, которая, опустив стекло, весело тянула рот до ушей с готовностью поболтать.
— А, вмятина то? Да ты не поверишь. Когда мы эту хреновину обмывали, ну в смысле, это корыто… ну, в смысле, джип, Кирилл об него бутылку шампанского звезданул. Ну, как об корабль. Нормально, да?