Он и его жена много лет мечтали о путешествии, и теперь их мечта сбылась.
Джек любил созерцать восторженное выражение лица Йасмин, когда в полдень они пили ароматный, пьянящий чай в музыкальной гостиной, любил слушать волнение в ее голосе, когда она напоминала ему, что пора «выходить на связь», любил сидеть с ней в обнимку на балконе каждый вечер, после того как оба они наедались до изнеможения за ужином.
Свое путешествие на корабле они посвятили тридцатой годовщине их свадьбы. Они вместе с сыновьями, невестками и внуками должны были провести шесть дней на море и неделю в Лондоне. Это был их первый семейный отдых с тех пор, как старший сын уехал в Корнелл.
Их жизнь в Сент-Луисе текла благополучно, но отдых от своей педиатрической практики они давно посвящали чужим детям. Ежегодно они отправлялись в разные регионы, где шла война или случались иные бедствия, как посланцы организации «Врачи без границ».
Сейчас, сидя на балконе каюты прогулочного лайнера, созерцая безбрежное спокойное море и такое же безбрежное небо, Джек как тяжелый сон вспоминал и прошлогодний голод в Дарфуре, и пятерых коллег, убитых в позапрошлом году в Афганистане. Он почти забыл здесь о хаосе, царящем в мире.
Почти, но не совсем. Они чуть было не отменили своего путешествия из-за недавнего цунами в Японии. Они считали своим долгом лететь туда, но, чтобы не разочаровывать детей и внуков и поскольку билеты были заказаны заранее, Джек и Йасмин нашли компромиссный вариант, обменяв свои два обратных билета, чтобы из Лондона вылететь в Токио.
В дверь каюты постучали. Йасмин чистила зубы, и Джек сам открыл дверь. Перед ним стояла его одиннадцатилетняя внучка Эмилия.
— Я хочу, чтобы ты еще раз поцеловал меня на ночь, деда, — сказала она с улыбкой. — Томми совсем довел маму, требуя, чтобы она сделала заказ. Он жалуется, что он голодный.
— Счастье твоего брата, что он вообще не знает о настоящем голоде, — заметил Джек, погладив ее по волосам. — Зато я еще раз полюбуюсь на твои прелестные глазки. — Он наклонился и поцеловал ее в щеку.
— Нам осталось здесь всего два дня, — вздохнула Эмилия. — Тебе не хотелось бы, чтобы все мы остались тут на всю жизнь?
Дедушка рассмеялся:
— Ну что ты, Эм! У тебя за всю твою жизнь будет еще столько приключений!
— Наверно, — заметила девочка. — И у тебя тоже, деда?
— Конечно, — ответил Джек. И вдруг он почувствовал, как в спину ему повеяло ледяным холодом — только на мгновение. В изумлении он оглянулся на открытую дверь балкона, но все было спокойно.
Вышла из ванной Йасмин, и внучка радостно побежала ей навстречу.
Проводив Эмилию до ее каюты, Джек успел забыть о странном ощущении. Он сидел и слушал плеск морской воды, предвкушая еще два дня отдыха.
Пхеньян
За многие тысячи километров от этого места тайный компьютер, установленный в здании Центрального банка КНДР, зафиксировал данные Джека Черла. Через несколько минут команда «Черных ангелов» из Уэллса отправилась в Саутгемптон встретить там судно «Квин Мэри-2».
Глава 33
Аэропорт был переполнен людьми из-за многочисленных задержек рейсов. Сотни служащих суетились, пытаясь перезаказать билеты и как-то устроить пассажиров. Дэвид сидел в очереди в ожидании возможности приобрести билет на Израиль. Нервы его были напряжены. Он опасался, что охране уже велено было его разыскивать. В другой очереди Йел спокойно ждала своего часа, сидя между мамашей с двумя беспокойными детьми и группой подростков в футбольной форме. Они выбрали разные очереди на случай, если Дэвида вдруг задержат.
— Следующий! — услышал Дэвид голос сотрудницы авиакомпании — блондинки, похожей на Кейт Уолис. — Что я могу для вас сделать?
Кажется, пока ему везло. Дэвид попросил билет до Тель-Авива через Лондон. Он знал — Йел также заказывает билет на этот утренний рейс.
— Давайте посмотрим, — сказала девушка. — Следующий рейс завтра, в девять утра. Вы прибудете в Тель-Авив в пять тридцать пять утра. — Она посмотрела на экран дисплея. — Знаете, вам везет — осталось всего пять свободных мест. Ваше имя?
На мгновение Дэвид похолодел от страха. Для человека, одержимого именами, он плоховато запомнил свое новое имя.
— Алан Шифман, — ответил он, надеясь, что она не заметит его замешательства.
— Позвольте ваш паспорт, мистер Шифман.
Дэвид поймал себя на том, что его рука слегка дрожала, когда он положил паспорт на прилавок. «Кейт Уолис» просмотрела документ, а затем вернула владельцу.
— Вы будете оплачивать кредитной картой?
— Я заплачу наличными.
(Ави Раз достал для него паспорт на имя Алана Шифмана, но не подумал о кредитной карте на то же имя.)
Еще по дороге Йел предупредила — в аэропорту, в баре у них намечена встреча с человеком, который на всякий случай должен принести ему еще один паспорт. Она сказала, что он должен вести себя естественно, как во время обычной деловой встречи. Все же он почувствовал себя довольно странно, когда к нему вдруг подошла рыжеволосая женщина средних лет и воскликнула:
— О, Алан, вы уронили свой паспорт!
Он хотел было возразить, но Йел слегка толкнула его ногой под столом, и он промолчал. Незнакомка сделала вид, будто подняла документ с пола, и вручила его Дэвиду. Это был еще один паспорт на имя Алана Шифмана, тождественный первому. Таким образом, Дэвид превратился теперь в Алана Шифмана из Чикаго. Дэвид принужденно улыбнулся.
— Большое спасибо, — сказал он. — Не знаю, что бы я без вас делал.
Дэвид не понимал, как Ави успел проделать все это за короткий срок, но был ему признателен. В то же время он осознавал, что путешествовать по поддельному документу, да еще в чужую страну, да еще когда тебя самого разыскивают, — значит серьезно нарушить закон. Но он сейчас старался не думать о последствиях.
Йел сидела неподалеку от кассы. Увидев его, она поднялась со своего места и направилась к контрольному пункту. Дэвид последовал за ней в некотором отдалении.
Когда Дэвид, вернее, Алан Шифман, подходил к первому контрольному пункту, из дверей мужской комнаты вышел какой-то смуглый субъект, который быстро шел вперед и разговаривал с кем-то по мобильному телефону, не обращая внимания на окружающих:
— Тогда надо взять ее за задницу. Достань себе адвоката и прижми ее, пока она не прижала тебя…
— Осторожно! — крикнул Дэвид, когда этот торопыга едва не сшиб какого-то старичка, а затем столкнулся со стюардессой. Она потеряла равновесие и упала бы, если бы Дэвид не поддержал ее вовремя; но при этом он уже по-настоящему уронил паспорт. — Смотреть надо, куда идешь, — проворчал Дэвид вслед удалившемуся нарушителю спокойствия.
— Вы обронили ваш документ. — Стюардесса подняла паспорт и с улыбкой вернула его Дэвиду.
Только тут он заметил, что в этой суете потерял из виду Йел. Ускорив шаг, Дэвид снова увидел ее. Она остановилась и оглянулась. Когда они поравнялись, Йел пропустила его вперед. Теперь она хотела, чтобы он шел первым. Ей надо было видеть, как он пройдет через контроль.
Предстояло миновать два контрольных пункта, и два раза его могли задержать.
Джеф Фотелли выпил в комнате отдыха последнюю чашку кофе перед дежурством. Его смена начиналась через девяносто секунд. И хотя его идиот начальник по три раза в неделю менял правила, Джеф знал: в любом случае режим — вещь очень важная.
Чувство дисциплины, острая наблюдательность, ясная голова — это характеристики каждого хорошего охранника, особенно в международном аэропорту. Джефу казалось, он понимает важность своей миссии лучше шефа и товарищей по работе. Их часто интересовала возможность задержать того, кто казался подозрительным, больше, чем проведение тщательной проверки. Он слышал от одного из коллег, будто сотрудники авиакомпаний, видите ли, недовольны тем, что много багажа не доставляется на самолеты своевременно из-за проверок, а это может вызвать убытки. Они требуют проводить проверки побыстрее, в ущерб требованиям безопасности.