Выбрать главу

Вздохи стали намного громче. На последней фразе голос Мелиссы дрогнул, и до всех присутствующих донесся всхлип. Каждое слово давалось ей с большим трудом.

— Я узнала эту заколку, так как сама ее дарила. В тот злосчастный день, она была на девочке, а это прямое доказательство того, что моя племянница жива. Прошу вас, донести до всех уголков империи, что любой, кто доставит ее во дворец, получит в награду миллион золотых и мою личную благодарность.

Вымучено улыбнувшись, женщина сорвала бумагу со свертка и передала стоящей неподалеку Лизе черно-белую фотографию в деревянной рамке, где на лоне природы, на расстеленном одеяле сидела маленькая девочка, наматывающая на пухлый пальчик одну из своих кудряшек.

* * *

Город Напомь, Железная империя

— Пропал еще один подросток, орден Гримлаут бездействует!

— В Напомь приезжает прима-балерина Санаская!

— Сенсация! Принцесса Александра жива!

Надоедливые мальчишки-газетчики бегали по главной площади города, продавая свежие выпуски и озвучивая их первые полосы. Если какой-то очередной пропавший ребенок и танцовщица оставляли прохожих безучастными, то новость о принцессе заставляла раскошеливаться многих.

Необъяснимый факт, но с той же страстью, с какой они ненавидели почившего монарха и его жену, люди обожали пропавшую малышку и новую императрицу, которая первые несколько лет после случившегося, потратила на поиски своей любимой племянницы.

Мелисса Бодлер, которая сумела в самый сложный для короны момент подавить бунт мехов, первым же законом отменила рабство и закрыла золотодобывающие шахты.

За прошедшие четырнадцать лет она сделала мехов полноправными членами общества и даже поспособствовала созданию их собственного ордена под названием Гримлаут, чьей задачей было поддерживать закон и порядок во всех городах империи.

— Эй, малец! Номер «Напомьского вестника», и поживее, — поигрывая зубочисткой во рту, обратился к одному из мальчуганов высокий черноволосый парень, одетый в длинный потертый плащ, что не скрывал плечи, как у борца и тяжелую гидравлическую конечность, заменяющую ему правую руку.

Забрав монету, мальчишка передал ему газету и скрылся в переулке.

— Только не говори, что увлекся балетом, Макс, — хлопнул брюнета по плечу его приятель, — видел я фото этой Санаской, твоя Лотти в разы аппетитнее.

— Была у меня одна балерина, вечные проблемы с ногами и забитые выступлениями вечера. Ничего хорошего, — хмыкнул Макс, — ты лучше сюда погляди, Мэтрим. Первые за столько лет новости о пропавшей принцессе.

— Даже фото приложили, — развернув газету, тыкнул пальцем Мэт, и поправил съехавший на лоб цилиндр, — вылитый ангелочек. Если действительно жива, то должна была вырасти в первоклассную красотку.

Макс, с невеселой усмешкой, несколько секунд рассматривал фото, затем смял газету и выкинул ее в стоящий неподалеку мусорный бак.

— Капризную зеленоглазую красотку, я бы сказал.

— С чего ты взял, что у нее зеленые глаза? Фотография черно-белая…

— Догадался.

Глава 4

— Ваша светлость, не хотелось бы вас отвлекать, но прибыл некий юноша-мех. Имени не называет, ведет себя вызывающе, и утверждает, что вы назначили ему встречу. Гнать взашей? — с надеждой в голосе поинтересовался дворецкий, и стал ждать дальнейших распоряжений князя.

Перебиравший утреннюю почту Кристиан, не поднимая глаз, сделал знак рукой.

— Все в порядке Берн. Впусти его, проводи сюда, и проследи, чтобы нас не отвлекали, — дворецкий, с вытянутым от удивления лицом, попятился к выходу, а через пять минут дверь снова открылась.

— Мне передали твою записку, кузен, — не дожидаясь приглашения, Макс размашистым шагом подошел к дивану и, усевшись, вытянул вперед длинные ноги, — Признаться честно, я был удивлен. Наша первая встреча за сколько, девять лет? Неужели соскучился?

— Не нуждайся я в твоих услугах, еще бы столько же не видел, — Кристиан бросил взгляд на нагло ухмыляющегося парня, которого не сильно опечалили слова двоюродного братца, и недовольно поморщился. Он терпеть не мог мехов, а этого выскочку в особенности, и не носи его дело такой деликатный характер, ни за что бы не стал пачкаться об это отребье, как он про себя называл старшего Волконского.