С трактором дело пошло на лад, и «УАЗ» быстро был освобожден из ледяного плена. Отец расплатился с трактористом, и тот довольный покатил назад. Мы заняли наши места в «УАЗе». Дальнейший путь до шоссе мы проделали без приключений, но в молчании. Трудно беседовать, когда только и думаешь, за что бы еще ухватиться. Наконец, проселок окончился, и мы выехали на ровную асфальтированную дорогу.
Тут первым заговорил папа.
— Они мне тут кое-что порассказали, пока тебя не было. — Обратился он к Пал Палычу. — Веселые у тебя получились каникулы.
— Да уж, — согласился Пал Палыч, — в другой раз пусть Андрей или Ирка с ними едут.
Папа рассмеялся.
— Однако у вас тут чего только нет, — продолжал он, покачав головой, — и привидения, и воры по домам шастают.
— Это не воры, а дураки, — сказал тогда Пал Палыч. — Егоров племянник и его дружок. А я, старый болван, в прошлый раз лично им с кафедры два маскхалате привез. Думал, для охоты. А они по домам заколоченным лазают. Деда тут нашего деревенского так напутали, чуть не помер. Вышел из дома, а перед ним привидение без лица стоит. Ну, один из них, в маскхалате. Максимыч теперь только-только оклемываться начал.
— А что им там надо-то, в этих домах заколоченных?
— Да черт его знает! Темнят, не говорят ничего. Дураков из себя строят. Ну, Егор им дал жару. Больше они тут долго не появятся.
— А икона эта, — поинтересовался отец, — старинная диска?
— Да нет, — ответил Пал Палыч, — диска лишь прошлого века, но оклад у нее дорогой, серебро с камнями драгоценны ми. И еще, говорят, что мастер ее писал известный. В общем, дбска ценная.
Я сидел и слушал разговор отца с Пал Палычем. И испытывал при этом разнообразные ощущения. Сначала я с удовлетворением отметил, что правильно угадал тех, кто скрывался под маскхалатами, и правильно сделал, что не рассказал об этом милиции — вон ведь дядя Егор сам с ними разобрался. Но когда папа заговорил об иконе, меня охватили совсем другие чувства. Сначала я никак не мог понять, при чем тут доска. А когда понял, страшная догадка пронзила мой мозг и тяжким грузом придавила к сидению.
Я все же еще раз решил убедиться в правильности моей догадки и поэтому спросил папу:
— А что, иконы досками называют?
— Ну да, — подтвердил он, — их же на досках пишут. Только когда речь идет о стройматериалах, то говорят доска, а если речь идет об иконе, то обычно говорят доска. Ударение на первом слоге.
Все точно. Именно так произносили слово «доска» Сергей и Юрка. Так вот что они искали в заколоченных домах! А я-то, дурак, что думал! Тогда и могилу наверняка они разрыли, ведь это у дяди Егора было убеждение, будто икона похоронена вместе с протоиереем. А уж он наверняка об этом рассказывал и своему племяннику. Но самое главное было не это. Самое главное было то, что я вспомнил из подслушанного мной разговора Сергея и Юрки. Они говорили, что им осталось проверить только ведьмин дом. Значит, они считают, что доска, то есть икона, у бабы Дуни. А Сергей, так тот в этом почему-то почти уверен. И, что особенно плохо, я вспомнил, что они собираются взять эту доску без спроса. «Сами возьмем», — сказал тогда Сергей. И ведь сделать это они могли уже сегодня, тем более, что дядя Егор направил их из Ворожеева.
— Папа, стой! Стой! Останови машину! — закричал я, хватая отца за плечо, едва до меня дошел смысл того, о чем я только что догадался.
Я так рванул на себя отца, что тот не удержал руль и «УАЗ» сильно вильнул на трассе. Но папа у меня водила тот еще. Он быстро укротил автомобиль и тут же направил его к обочине, где и остановил, не заглушая двигателя.
— Ты что делаешь?! — зарычал на меня отец диким зверем. — Всех нас угробить захотел?! Чего тебе надо? Совсем ополоумел?
— Значит, так, — резко начал я, — слушайте и не перебивайте. Дело очень важное. Я вас прошу, — последней фразой я пытался умолить старшее поколение.
— Ну? — все еще недовольно буркнул папа.
— Очень важное, — повторил я, собираясь с мыслями. — Сергей и Юрка в заколоченных домах икону разыскивали, я это только сейчас понял. Они так и говорили, доска, а не доска. Я их разговор тогда подслушивал. И могилу попа они разрыли, больше некому. Дядя Егор думал, что икону с отцом Михаилом похоронили. Конечно, он и Сергею об этом рассказывал. И в лесу еще они об этом тоже разговаривали, только я тогда не понял, а сейчас…
— Да ну, бред, — недовольно перебил меня Пал Палыч, даже рукой с досады махнул. — Поехали.
— Да погодите вы, — разгорячился и чуть ли не закричал я, — вы самого главного еще не слышали. Они говорили, что им только один дом остался, бабы Дунин. Сергей уверен был, что икона там спрятана. А самое главное, они собирались сегодня-завтра забраться туда, когда бабы Дуни дома не будет!