– Приятно познакомиться, – мужчина первый протянул руку.
– Взаимно, – мальчик пожал сухую крепкую ладонь, но чувствовал себя при этом так же, как перед учителем, кричавшим на него сегодня во все горло на уроке.
– Кир, ты голодный?! – крикнула Вика из комнаты.
– Да, но есть твою стряпню не буду, – отозвался мальчик и, бросив еще один быстрый взгляд на Андрея, прошел в единственную комнату.
– Это Андрюха готовил, – надула губки девушка.
Вика прекрасно знала, что кухарка из нее никудышная, но с упорством осла пыталась накормить своих мужчин. Кирилл и Арсений кривились, но пытались делать вид, что им нравится. Вика не верила, но продолжала готовить на «радость» мужской части их маленькой компании.
– Я хорошо готовлю, – голос Андрея пощекотал основание шеи и погнал толпу мурашек по всему телу.
Кирилл передернул плечами и, бочком протиснувшись мимо Викиного брата, отправился на кухню. В сегодняшней программе, как и предполагал мальчик, намечался просмотр глупого фильма. Участвовать в этом Кир не хотел, поэтому предпочел посидеть в тесной кухоньке наедине со своими мыслями. Но его одиночество было разбавлено чужим присутствием, от которого Кир чувствовал себя не в своей тарелке. Мальчик опустился на хромоногий табурет и закурил. Белесый дым шустро улетал к потолку и просачивался в открытую форточку.
– Куришь? – практически безразлично поинтересовался Андрей, но в голосе все же сквозило неодобрение.
– Да, – с вызовом бросил мальчик.
Андрей поставил перед ним глубокую синюю тарелку с борщом, оставляя реплику мальчика без внимания.
– Приятного аппетита.
– Спасибо, – буркнул Кир, желая, чтобы Андрей убрался в комнату смотреть сладкую романтическую комедию.
– Как вы познакомились? – спросил мужчина, чтобы разбить повисшее молчание.
– Вика делала мне татуировку, а Арсений – мой сосед, мы знакомы еще с детства.
– Ясно.
– Вика никогда не говорила, что у нее есть брат, – осторожно заметил мальчик, опасаясь задеть тему чужой тайны.
– Я давно не живу здесь, уехал, когда поссорился с родителями, – Андрей залил кипятком две чашки кофе, одну из которых поставил перед мальчиком.
Кирилл вызывал у него странные ассоциации. С одной стороны ребенок, еще явно не окончивший школу, с другой…. Выражение ярко-зеленых глаз мальчика говорило том, что в жизни он уже хлебнул достаточно много, и считать его ребенком – ошибочно. В них плескалась какая-то усталость, сквозил вызов, но больше всего было безразличия. Словно перед ним не подросток, а старик, поживший свое и уставший от ноши, которую заставляет его нести судьба.
– Почему ты тогда приехал?
– Решил помириться, – усмехнулся мужчина. – Приходит время, когда следует забыть старые разногласия и ссоры. Родители правы во многом, просто порой не умеют донести это до сознания своих чад, или дети не всегда могут их понять.
– Пф, – только и ответил мальчик.
Отец давно уже махнул на него рукой. Сначала они ругались и ссорились, отец запирал его дома, грозился лишить денег, а Кир только смеялся ему в лицо, понимая, что выполнить ни то, ни другое не сможет.
– Поймешь со временем, – усмехнулся Андрей, столкнувшись с тем, чего ожидал – с подростковым несогласием и вызовом.
– Безусловно, со временем я пойму многое, – глядя в серые глаза, отозвался мальчик, – только никто из вас, взрослых, не думает, что взрослым можно быть и в шестнадцать лет.
– Можно, я едва знаком с тобой, чтобы утверждать, что ты обычный подросток, поэтому не буду спорить, – мужчина пожал плечами и отвернулся.
– Я так понимаю, что никто из вас фильм смотреть не собирается? – в кухню вошла Вика и налила сок в два стакана.
– Вик, эту муть смотреть невозможно, – фыркнул Кир.
– Тебе только ужастики и подавай.
– Уж лучше, чем сопли на кулак наматывать. Бедный Сеня.
– Дурачок ты, – девушка тепло улыбнулась и ушла.
– Вика всегда была такой, – задумчиво протянул Андрей, глядя вслед сестре. – Слишком романтичная, мечтательная.
– Надеюсь, ей не придется снимать ее розовые очки.
Кирилл испытывал к Вике теплые чувства, любил ее по-своему, но не как девушку, а как подругу или старшую сестру, и желал ей счастья, но он слишком хорошо знал Арсения, чтобы понимать, что с этим человеком она его не найдет. Рано или поздно грязь, которой они облеплены с головы до ног, всплывет на поверхность. Что будет, когда это произойдет, страшно представить. Скорее всего, они потеряют Вику навсегда. Она не поймет и не примет, не будет слушать доводов и оправданий, а если и будет, то посчитает их глупыми. Девушке из благополучной обеспеченной семьи, получающей по жизни все, что взбредет в ее чудесную головку, никогда не понять тех, кто поднимал себя с самого низа, стремясь влиться в общество таких, как она. Конечно, Вика никогда не была наглой и избалованной, а довольно трезво смотрела на жизнь. Но ее брат прав в одном – эта барышня не расстается с розовыми очками, она слишком идеализирует мир и окружающих людей.
– А я надеюсь, что она это сделает сама, когда придет время. Носить этот аксессуар по жизни небезопасно.
Вечер застал компанию из четырех человек на кухне, с аппетитом поедающих жареную картошку с курицей. Кирилл так и не ушел домой, хотя планировал это сделать, как только допил последний глоток уже остывшего кофе. Андрей напрягал его своим присутствием, но внезапно у них завязалась приятная беседа, не связанная с вопросами отцов и детей. Разговор ни о чем сумел отвлечь мальчика от своих мыслей и вернуть на некоторое время в реальность, которая не имела ничего общего с другой частью его жизни, где приходилось изображать наигранную страсть к незнакомым или малознакомым подросткам, таким же, как и он сам.
Кирилл выпускал колечки сигаретного дыма и смотрел на редкие звезды, мерцающие между тучами, разлетевшимися под порывами весеннего ветра. На небе горел полумесяц, и сейчас, как никогда ранее, Кир ощущал себя тем самым печальным котом, который обосновался на внутренней стороне его бедра.
– Я поехал, – сообщил Андрей, уже стоя полностью одетым в коридоре.
Вика отправилась провожать брата. Мальчик обернулся и смерил нового знакомого ленивым сытым взглядом, посмотрел на Арсения, мечтательно глядящего на свою девушку, и отчетливо понял, что и ему пора. Напрягать парочку своим присутствием он не собирался, поэтому встал с табуретки и вышел в коридор.