- Мы демонстрируем моду, и не выпускаем журнал, копирующий камасутру, - Ваня фыркнул.
- А зря, это было бы куда более завлекательное чтиво, чем то, что предлагаете вы, господин Мерин, - Сони вновь пошло растянул его фамилию, вызвав толпы мурашек, спускающихся от шеи к пояснице по позвоночнику.
- Угу, эротика в массы. Мы живем не в постсоветское время, когда секс индустрия только высунула кончик носа из-под железного занавеса. Развратом никого не удивишь, всемирная паутина изобилует всем, от обычной миссионерской позы до жесткого секса с животными.
- Детка, голое тело не обязательно должно выглядеть развратно. Вы не профессионал, не спорьте.
- И не собирался, - отмахнулся Ваня, - но и предлагать начальству печатать откровенную порнуху не буду.
- А порно бывает не откровенным? – рассмеялся блондин. – Это когда все самое пикантное скрыто размытыми квадратиками? Детка, - Сони вздохнул, - я предложу тебе несколько направлений, выбери то, что устроит твой консервативный вкус. Раз ты пришел сюда, значит, знаешь, что я лучший.
Иван вздохнул и согласился просмотреть предложения Сони, тем более, что в чашке еще оставался горько-ванильный напиток.
«Жесть» - единственное слово, которое могло описать все картинки, которые мелькали на экране. Иван не то, что не отважился бы предложить это начальству, он сам бы не стал смотреть на эту пошлость. И дело не в том, что мальчики на экране были слишком молоды и больше раздеты, чем одеты, а в том, что каждая фотография источала волны вульгарности и разврата. Все эти приоткрытые сочные губы, полные сексуального желания глаза, позы, ясно демонстрирующие готовность модели с изображения нырнуть в койку.
- За детское порно у нас преследуют по закону, - высказался брюнет, когда отсмотрел все снимки.
- Идиот, - устало выдохнул Сони, - это не порно, это искусство.
- Это пошлятина, - возразил Ваня, понимая, что ему нужны снимки в срочном порядке, но понимая, что не пойдет на поводу у этого чокнутого педика. – Я не пущу в издание это…
- Это… Это, детка то, что сейчас пользуется большим спросом. Секс – двигатель торговли. Не знал? – блондин насмешливо изогнул бровь. – Неприкрытый, как ты выразился, разврат может продать все, что угодно, даже детское питание.
- Ты по жизни такой извращенец или у тебя просто недотрах из-за отсутствия партнера? - Ваня не удержался от грубости, потому что мужчину уже откровенно тошнило от всей этой неприкрытой голубизны.
- С чего ты взял, что у меня нет партнера?! – взвился Сони, а брюнет понял, что попал в точку и только рассмеялся на этот взрыв негодования.
- Потому что все твои мысли, как и работы, - мужчина презрительно фыркнул, указывая пальцем на экран, - кричат о том, что твои мысли крутятся только вокруг секса, у человека, который удовлетворен физически, знаешь ли, присутствуют и другие думы.
- Пошел вон! – прошипело чучело и указало накрашенным пальцем на выход.
- Ориведерчи, детка! – брюнет резко поднялся и пошел на выход, проходя мимо Сони не удержался и со всей силы шлепнул того по заднице.
Иван сам не понял, что на него нашло. Зачем он нахамил этому придурку с явным присутствием расстройства психики? Вероятно, человеку и так живется не сладко в таком консервативном российском обществе, а тут он открыто заявил, что все, чем занимается Сони – откровенная туфта. Мужчина вздохнул и отправился в офис, где его вновь раз за разом долбили редакторы на предмет, что им необходимы снимки в разнообразные рубрики. Мужчина говорил, что находится в процессе заключения контракта с хорошим агентством и, что к концу недели снимки будут. Так пролетела первая половина рабочего дня, а Иван оказался выжат, как лимон, словно отработал махом неделю всего за несколько часов. Поразмыслив над тем, что с работы можно было бы уехать, Ваня решил попытать удачу и набрал на телефоне номер, до которого не мог дозвониться уже несколько дней.
Возвращаясь из своей длительно командировки, он был уверен, что Андрей ждет, не дождется его возвращения, едва ли ни крестики вышивает, отмечая каждый прожитый день. Но нет, Ламин не отвечал на звонки. Но в этот раз Ване улыбнулась удача и друг, наконец, снял трубку.
Через полчаса Иван уже был в квартире Ламина, пристально изучая того и хмурясь из-за непонятного отпечатка на его лице. Андрей словно постарел на несколько лет, осунулся, а, привычные за много лет дружбы, жесты были пропитаны нервозностью. Но рассказывать о своих душевных метаниях мужчина не спешил, поэтому Иван с чистой совестью загрузил его своими проблемами, выплескивая все негодование, которое накопилось в нем за время утренней встречи.
Прогулка и крепкий алкоголь взбодрили обоих, поэтому в царство грохочущей музыки и доступных девиц, мужчины ввалились изрядно навеселе. Атмосфера веселья и праздника моментально подхватила и закружила по залу, заставляя двигаться в такт необъяснимой музыке и опрокидывать в себя стопку за стопкой. Вкус коньяка уже притерся и не раздражал своей обжигающей горечью, а только добавлял по капле хорошего настроения. Смеяться над собой было легко, еще легче и радостней было смеяться над чучелом, которого звали Сони. Иван раз за разом заставлял пьяный разум вытаскивать наружу нелепый образ фотографа, а слова, унижающие блондина и разносящие в пух и прах его образ жизни, как птицы слетали с языка, вызывая бурный приступ хохота у обоих мужчин.
- Вот, как так можно? – изрек Ваня, через стакан глядя на двоих молодых парней, которые украдкой воровали друг у друга поцелуи в темном углу. – Давай я тебя тоже поцелую! – предложил мужчина, когда непонимающий, о чем говорит друг, Андрей повернул к нему голову.
- З-зачем? – изумленно спросил Ламин и слегка отклонился назад.
- Проверим, может, это невъебенно приятно, а мы не в курсе?
- Что это? – Андрей продолжал размышлять, о чем говорит друг в пьяном угаре.
- Когда два мужика лижутся, - брюнет кивнул и наклонился к губам друга.
- Иди на хер! Приятно это, но когда с тем, с кем хочешь, а не с кем попало! – Андрей толкнул Ивана в грудь и плеснул в рюмки еще коньяка.
- Это я кто попало?! – зарычал Ваня, указывая на себя пальцем. – Охуел, брат, ты меня знаешь уже хер знает сколько лет…
- Поэтому и не буду с тобой целоваться, - буркнул Андрей, рассматривая что-то в своей рюмке, - давай выпьем лучше.
- Определенно лучше! – Ваня схватил свою стопку и быстро опрокинул в себя янтарную жидкость, даже не поморщившись. – А прикинь, в принципе, целоваться по хер с кем, рот у всех одинаковый, но вот, гладишь, гладишь, а вместо сисек… Блин! Доска! Твердая грудная клетка, хорошо, если волос нет. У тебя есть, кстати? – Ваня дернул воротник футболки друга на себя и заглянул внутрь. – Есть. По хуй. Сползаешь ниже, и бац! Вместо мокрой сочной дырки, такой же прибор, как у тебя самого!
- Твою мать, Вань, уймись, - Андрей сунул непоседливому другу рюмку и поднял вверх свою, салютуя.
Эта рюмка оказалась той крайней, после которой ночь и все, что скрыто ее крыльями, сливаются в обрывки неразборчивых воспоминаний. Вот, они заканчивают разговор, и направляются в кучу танцующих людей. Вот, Андрей теряется в объятиях миниатюрной брюнетки и у Ивана мелькает мысль о том, что он все же ошибся и сердце друга свободно. Вот, он сам обхватывает талию стройной высокой девушки с белоснежными волосами, чья пятая точка так аппетитно напоминает ту, что он разглядывал сегодня утром, и она обтянута подозрительно схожими красными брюками. Иван поднимает руки выше и наталкивается на две истинно женские выпуклости в области груди. Но, по какой-то неясной причине, брюнет испытывает глухое разочарование при такой находке. Далее темный коридор, влажные поцелуи с отвратительным вкусом помады и секс на грани «не хочу больше, но нужно кончить». Крепкие руки, ведущие куда-то, слова, от которых до сознания долетают только отдельные звуки, свежий воздух летней ночи и, наконец, кровать, в которой можно спокойно уснуть.