Возможно, спустя десятки или даже сотни лет какой-нибудь рефлексивный историк написал бы, что именно с этой скверно пахнущей уловки Норенуса Зоркого и начался упадок духа, традиций и принципов Магистериума… а то и всей Империи Света. Вот только не факт, что в запасе у Империи с ее магами имелись эти самые десятилетия, не говоря уже о веках.
По-настоящему значение имело только пресловутое «здесь и сейчас». То есть то, что последовало за разрушением магического шарика.
Силой, вырвавшейся на волю, не только буквально разорвало на куски Глеба. Хватило ее и на то, чтобы ожечь, опалить жаром стоявшего поблизости Илью. А затем, соединившись с кислородом, обратиться в пламя — мигом охватившее и скудную мебель, и самого хозяина комнаты.
Конечно, дым и запах гари не могли не заметить квартировавшие поблизости варвары. Вот только произошло это не сразу. Так что подоспели соседи Ильи с ведрами воды наготове недостаточно быстро.
14
— Ну? — нарушил напряженную тишину голос Вуламары — негромкий, но звучавший твердо, — и что теперь делать будем? Какие предложения?..
С чем именно делать и насчет чего требовались предложения, пояснять не было нужды.
Несмотря на свой дар, Разрушитель Магии оставался всего лишь человеком из плоти и крови. Смертным человеком. Да, этому человеку удалось пережить и взрыв магического шарика, оказавшегося с сюрпризом, и даже последовавший пожар. Но не требовалось быть врачом, чтобы при виде его обгоревшего, изуродованного тела понять: Разрушитель уже нежилец на этом свете. То, что он еще дышал, а сердце билось, само по себе теперь оказалось приятным сюрпризом. Другой вопрос, что биться сердцу варварского кумира оставалось недолго.
— Я не стану объявлять о его смерти, — так ответил на вопрос колдуньи Вольгрон Сотня Шрамов, — тем, кто пожар тушил, я тоже велел молчать. Слишком много надежд у людей связано. Боюсь, если в клане и войске узнают, что Разрушитель Магии убит… что нам больше нечего противопоставить имперской волшбе — половина воинов сразу в штаны навалит, половина в ближайшую же битву. Разбегутся снова по лесам…
— Дело конечно твое, великий вождь, — дипломатичная фраза в устах Вуламары прозвучала с иронией, чуть ли не с издевкой, — но лучше бы вам и вправду бежать. И из крепости, и вообще из этих земель. Когда имперские шпионы разнюхают… а они непременно разнюхают, что Разрушитель мертв — сюда пожалуют магические виманы. И крепость разнесут, и всех, кто тут засел. Вот тогда-то твои люди точно узнают, что на Разрушителя надежи нет. Без всяких слов великого вождя… впрочем, слова бы, наверное, обошлись дешевле, чем человеческие жизни. Наверное…
Вольгрон насупился, одаривая колдунью тяжелым взглядом. Много, мол, ты, баба, понимаешь в воинской чести. Но промолчал.
Зато слово взял Верем, тоже присутствовавший на этом высоком собрании.
— Я, конечно, простой ловец шальной удачи и живу делишками, которые при свете дня только полный безумец проворачивать будет, — с таких слов начал он свой спич, — и, возможно, мое мнение о том, как вести войну и во что людям верить, никого здесь не интересует. Но все-таки вставлю свою пару грошей.
В общем… достопочтенный и великий Вольгрон! Насколько я понял, никогда еще ва… вам… вашему народу не удавалось настолько потрепать Империю. Так далеко продвинуться вглубь ее земель. И, что немаловажно для таких как я, добычи вы взяли тоже больше, чем в прежние времена. Разве нет?
Так вот, почтенный вождь. Главное, что я вынес из своей жизни лихой — это как бывает важно… вовремя остановиться. Да-да! Даже жизненно необходимо, я бы сказал. Вовремя остановиться, даже когда тебе вроде бы фартит. Тем более, когда фартит. Потому что если не остановиться, если так и продолжать хапать, удача может и отвернуться… кстати говоря. И тогда… я могу с ходу припомнить двух… по меньшей мере, своих знакомых. Ребят и смелых, и умелых — но чутьем, о котором я говорил, не обладавших. Так вот, о, могучий вождь Сотня Шрамов. Те двое не дожили до наших дней.
— Да ты, оказывается, болтлив как сорока, — Вольгрон недобро усмехнулся, — до чего дожил: меня уже крыса двуногая жизни учит.
— Правда, даже у сорок и крыс… да что там, даже у тараканов… наверное, есть чему поучиться, — парировал Верем, не выказав ни тени обиды.
Но вождь уже отвернулся от вора. И напустился на его возлюбленную-колдунью: