— Давай мы купим его у тебя! — предложила Антонина. И добавила: — Если будешь продавать Лелькин дом, предупреди Марию. Кажется, она имеет возможность. Но прежде сто раз подумай. Куда б ты ни уехал, от себя не уйдешь никуда.
— Может, ты и права! Но сейчас трудно. На новом месте появятся свои заботы. Они отвлекут, а нам и малая передышка дорога.
— Жень, пошли покурим, — позвал Игорь и, закрыв за собой дверь на кухне, спросил: — А на фирме как смотрят на твой отъезд?
— По-разному. Знаешь, там я быстрее приду в себя. Здесь такое нереально. Куда ни ткнись, всюду с ней вместе были. О ней все спрашивают. Самому горько, а они со своими соболезнованиями продохнуть не дают. Лучше б промолчали.
— Недоговариваешь. Что случилось? Только из-за сказанного — не поверю. Здесь что-то другое, серьезное случилось. Коли молчишь, твое дело. Я ни на чем не настаиваю. Но переезд и обустройство займут куда как больше сил, чем обычный перелом. Его пережили многие и ничего! Всякий раз место не поменяешь. Зря затеваешь это! Одумайся, пока не поздно.
— Нет, я уже все окончательно решил.
— Тут у тебя все! А кто ждет там?
— Игорь, не в том суть и соль! Мальчонка в детский сад ходил. Знаешь, что там детки порассказали ему о матери? Я, мужик, давно о том забыл, а горожане злопамятны. А когда он в школу пойдет, что услышит? Его ровесники и одноклассники всю душу испоганят, не оставят ни одного светлого пятна. Кто вырастет из моего сына, возненавидевшего окружение? Такой же Мишка Волчков! Ведь мой пацан уже бьет девчонок!
— Значит, заслужили! — рассмеялся Игорь.
— За сукина сына! Так дразнили его, — невесело усмехнулся Женя.
— Твоему мальчишке стыдиться нечего! Мать, родив его, любила сына, не подбросила, не оставила на дороге иль свалке. Мальчишка всегда жил в семье. А каково мне пришлось? Я не уезжал, заставил себя уважать. Если он теперь тому не научится, не получится из него путевый мужик. Он сегодня обязан перешагивать через сплетников, не слушать их. А коль застряло слово в ухе ржавым гвоздем, бей в морду сказавшему. Что за дела — бегать от них? Заставь их убегать! Иначе чего стоишь, чему учишь сына? Он лет через пять перестанет тебя уважать. А ведь ты отец! Научи его стоять за себя!
— Не надо! Из-за того мой сын без матери растет. Тоже, как сказал следователь, достоинство отстоял! Какой ценой? Не слишком ли много взял за него у нас, а может, и у себя…
— Женька! Да пойми меня! Ты вырастишь рохлю! Дай мне его на месяц-другой и сам убедишься, что никуда уезжать не стоит. Займусь им особо! Поверь, не спеши! Всего месяц прошу, тогда решай! — просил Игорь. — И пивнушку подержу для тебя! Не надо ее продавать. Не расписывайся именем слабака! Жизнь вгоняет и в более крутые переделки, а ты не поддавайся! Ведь мужика растишь. Пусть он за твое, став взрослым, спасибо тебе скажет!
Они расстались за полночь. Евгений обещал Игорю утром привести к нему сына, а с отъездом пока погодить.
Тонька, услышав о таком, лишь у виска покрутила мужу, назвав его лопухом.
— Ну что ты за человек? Пивбар за копейки могли купить. Так нет, сам отговорил Женьку. Совсем глумной! Где твои мозги? О своей семье ты хоть иногда думаешь? — заплакала баба.
— Тонька! Не рыдай! Все равно опоздала. А меня на слюни и сопли не возьмешь. И не заставляй брехать, сказал Женьке все, что думаю, короче, правду. А он мне друг. Секешь или нет? Вот если я тебе сбрешу, разве не будет обидно? Или изменю с другой бабой?
— Яйцы вырву! — вмиг вытерла слезы Тонька и пошла буром на Игоря.
— Остановись! Я ж только к примеру сказал! А ты уже на рога вскочила. За себя тебе обидно, а Женьке как? Ни помочь, ни посоветовать некому. Даже разобраться в той жизни некогда. Свалился ком невзгод на мужика. Как из него выпутаться, не знает. А ему даже помогать не надо. Совет дал! Дальше сам попрет. Запугался, заблудился в мелочах. На главное уже перестал смотреть. Напомнил. Теперь порядок будет! А тебе, моя милашка, мамзель сракатая, одно скажу — не лезь со своим языком в дела мужские. Я дружбу с Женькой не променяю на деньги и пивбар! Сегодня мужик растерялся в беде, тем моментом пользоваться не стану и тебе не позволю. Не разевай рот шире задницы, подавишься ненароком. И хоть я не Женька, убиваться не намерен, но жаль тебя будет.
— Во козел! Еще меня и отругал!
— Скажи спасибо, что легко отделалась. В другой раз и вломлю ниже пояска…
На следующий день Женька повел сына к Игорю. Тот ждал. Взял мальчишку из рук отца, подвел к своим ребятам:
— Принимайте! Новенький! Любите и берегите его, как младшего брата!