Задание Санитара насторожило. Почему этот десантник должен непременно прийти в дом Шустрого? Что он здесь хочет найти? Санитар этого не объяснил. Напомнил об осторожности, заставил повторить наставления о том, где прятаться и как производить захват, и укатил разруливать другие темы. Находясь по существу на нелегальном положении, он продолжал совать нос во все дела группировки, стремился удержать все нити в своих руках.
Рашид не один раз подумывал, не сдать ли его ментам. Останавливало лишь отсутствие уверенности в том, что контрразведчика смогут приземлить надолго, и убежденность в его способностях вычислять ренегатов. Одного, повинного в аресте Дракулы, он уже вычислил, и бедняга третью неделю кормил рыб на дне Черного озера…
…Санитар уехал, а Рашид призадумался. О ненадежности Шустрого, о том, что тот будто бы спелся с ментами, давно ходили такие слухи. Верить им было опасно, поскольку Шустрый иногда выполнял крайне деликатные поручения Дракулы, требовавшие нестандартных ходов и маскировки под приличного человека. Не верить было глупо, поскольку дыма без огня, как всем известно, не бывает. Немало говорилось также и о «заначке» Шустрого. Якобы много лет назад, приняв участие в каком-то разбойном налете, он «скрысил» большую часть прибыли. Она и легла в основу этой «заначки», которая с течением времени округлилась до суммы со многими нулями, — доходы Гольмана, даже официальные, известные всей братве, всегда значительно превосходили его траты.
Итог, подведенный Рашидом после часа интенсивной умственной деятельности, выглядел куце. Он состоял из двух пунктов. Первый — песенка Шустрого спета. Второй — тут что-то не так.
Своими выводами Рашид ни с кем делиться не стал. Куда спешить? Будет хлеб — будет и песня. Сперва нужно задержать парашютиста.
Задержание прошло на «ура».
Сплавив Малого, который запросто мог быть стукачом Санитара, Рашид азартно потер руки.
Наступал момент истины.
— Ты зачем сюда пришел, падла? — ласково спросил он, присаживаясь рядом с Артуром на корточки.
— Эй, бабка, где тут у вас улица Невская?
— Вон туда, сыночек, пойдешь. Потом направо.
— Понял, не дурак.
С географией поселка Малой был незнаком. Более того, он вообще плохо ориентировался на местности, за исключением прямоугольных асфальтово-бетонных кварталов родного города, в котором прожил, никуда не выезжая, все свои двадцать два года. Спортсмена из него не получилось — угробив на тренировки почти десять лет, дальше второго разряда по вольной борьбе он так и не поднялся. Пришлось переквалифицироваться в бандиты, но и на этой стезе ожидала непруха.
Время шло, но деньги, похоже, не любили Малого, обходили его стороной. Сверстники уже по несколько иномарок успели раскокать, сделать в своих гнездах «евроремонт», прокатиться по миру, шокируя бюргеров и «макаронников» размахом русской души. Некоторых уже похоронили: кого-то закатали в бочки с цементом, кого-то уложили в лакированные гробы стоимостью в тысячи долларов, красиво, с чувством помянули. «Вспомним покойного! Всю свою жизнь, от первого крика и до контрольного выстрела, он прожил правильным пацаном… Заодно, чтобы еще раз не вставать, выпьем и за присутствующих здесь дам!» Малому дьявольски не везло. Ни прибылей, ни почестей посмертных. Постылая коммуналка, убогий быт, изредка расцвеченный посиделками в кабаках, ширевом и проститутками. Непонятные, порой весьма рискованные задания. Рашид, не говоря о боссах повыше, относился к нему как к пушечному мясу. Обидно, да? Конечно, незначительность места в иерархии группировки сберегла от ареста. Но, может быть, в тюрьме было бы лучше? Малой знал множество пацанов, которые «поднялись» именно после того, как отсидели в СИЗО, прошли этапы и лагеря. Оставшись на свободе, первое время он очень радовался. Три дня бухал и ширялся — небольшие дозы и крепкое пока здоровье позволяли сочетать наркотик с алкоголем, — потом сходил поставил в церкви свечку. Рассчитывал, что уж теперь-то, когда РУБОП прошелся по группировке частым гребнем и кадровый вопрос встал очень остро, его заметят, повысят из рядовых до хотя бы сержантов. Ни черта не изменилось! Как был «шестеркой», так и остался. Скажи такое кто-нибудь ему в лицо, и Малой бы кинулся в драку, но наедине с собой он оценивал собственный статус реально.
Занятый невеселыми мыслями, Малой окончательно заблудился. Куда сказала идти эта старая карга? Направо или налево?
Малой свернул налево и оказался в тупике. На сгоревшем домишке сохранилась табличка: «Ладожская, 77». В голове что-то щелкнуло, вспомнились школьные карты и глобус. Ладожская! Значит, и Невская где-то поблизости. Или наоборот?
Малой хотел выйти из тупика, когда заметил машину. Белый «мерседес» стоял на обочине, среди кустов и деревьев, и старался выглядеть скромно, как будто стеснялся собственной роскоши и хотел прикинуться «Жигулями». Тачка Трубоукладчикова была известна братве, и Малой удивился. Какого хрена этот законник здесь сшивается? К любовнице заскочил? Так его дело протирать штаны в кабинете и отмазывать пацанов от закона, а не болтаться по злачным местам.
Вот ведь дятел какой!
Малой подошел ближе, заглянул в салон. Пусто, двери заперты, на консоли мигает индикатор сигнализации. Интересное кино получается!
Скрючившийся в багажнике адвокат затаил дыхание. Услышав шаги, он попытался определить, вернулся это Заваров или нелегкая принесла кого-то похуже.
Малой и помыслить не мог, что его отправили искать именно эту машину. Без всякой мысли, чисто ради прикола, он вытащил связку трофейных ключей и надавил кнопочку на брелоке.
«Мерседес» мигнул фарами и пискнул. Запорные кнопки передних дверей выдвинулись из гнезд.
— Ну ни хера себе фишки!
Пораженный Малой огляделся по сторонам, как мелкий воришка, решивший «рвануть» магнитолу. Сунул правую руку в разрез куртки, нащупал рукоятку «макара». Палец машинально опустил флажок предохранителя.
Вокруг все было спокойно, но тут Трубоукладчиков бесшумно, но продуктивно испортил воздух. В замкнутом пространстве багажного отделения стало нечем дышать. Конструкторы автомашины старались предусмотреть все, чтобы облегчить ее владельцу жизнь, но подобного варианта не предусмотрели.
До Малого наконец дошло.
— Оба-на! — сказал он громко. — Неужели этот хрен Веника завалил?
Вениамин Яковлевич напряг слух, но ничего разобрать не мог. Может, и к лучшему для себя.
Малой сел за руль. Мягко чпокнув, закрылась дверь. В салоне пахло автомобильным дезодорантом, таким же, какой использовал в своем внедорожнике Санитар. По мнению Малого, «дезик» имел аромат бешеных бабок и власти. Хотя — это у Санитара реальная власть. А адвокат так, на подхвате работает. Кому он может приказать?
Малой поиграл кнопочками стеклоподъемников и управления зеркал, врубил «компакт» с отечественной попсой.
«Не бей любовь об пол, это ведь тебе не баскетбол», — донеслось из динамиков, и Малой, включая зажигание, пожал плечами. Почему же не бить? Иной раз можно и об пол, коли по-другому не понимают…
Водила из него был хреновый. На то, чтобы развернуться, ушло почти две минуты. Еще столько же он соображал, куда ехать дальше. Удивительно, но сообразил верно. Поехал.
У дома Шустрого он оказался быстрее, чем истекли десять минут, на которые рассчитывал Артур.
«Текила-любовь», — пропел Валерий Меладзе, и тут Малой не мог не согласиться. Естественно, под водочку телку легче уговорить. С этого, собственно, и надо начинать, а уже после, если не бросит ломаться, — за волосы и об стол. Или об пол, хотя обычно лень наклоняться.
Малой заехал на участок и поставил «мерседес» рядом с домом. С сожалением выключил двигатель. Когда еще будет шанс посидеть за рулем такой иномарки? А может, если адвоката больше нет в живых, тачка отойдет к нему? Вряд ли. Если не Рашид, то кто-нибудь другой перехватит трофей. Ну и хрен с ними со всеми! Все равно денег на бензин не напасешься.