Затем забрел на вечерний рынок. Торговые ряды соперничали буйством красок. Запахи свежей рыбы, фруктов и зелени, мгновенно сменявшие друг друга, кружили голову. Не обращая внимания на крики торговцев и вытянутые руки, Пятаков шел сквозь плотно забитое людьми пространство, то и дело косясь в застекленные витрины – не идет ли кто следом? Расчет его был прост: ведь преследуй его кто-нибудь на многолюдном базаре, он бы в любом случае двигался не далее, чем на метр позади, чем наверняка выдал бы себя с головой…
Ничего вроде не внушало подозрений, однако Александр Павлович оставался напряженным. Вернувшись в отель, он тщательно осмотрел все подходы к гостинице, прошелся под окнами и, оценив крепость решеток на первом этаже, остался доволен. Выключил свет в своем номере, осторожно вышел на увитый зеленью балкон и в бинокль ночного видения тщательно изучил прилегающую к отелю территорию и даже крыши соседних домов.
Поводов для волнений не было.
– Заигрался в шпионов… – пробормотал он, однако тут же поймал себя на мысли, что даже эти меры предосторожности явно недостаточны, особенно учитывая его дальнейший маршрут и предстоящую встречу.
Дар-эс-Салам был всего лишь транзитной точкой: к завтрашнему дню Пятакову следовало добраться до острова Унгунджа, что в архипелаге Занзибар. Большинство туристов, прибывающих на Занзибар отдыхать, обычно добираются до архипелага небольшими частными самолетами. И лишь немногие пользуются услугами парома: долго, грязно, да и морская качка не для всех проходит бесследно. И хотя гость из России пообещал по e-mail, что, скорее всего, полетит самолетом, в последний момент он изменил решение.
На остров Унгуджа он прибыл лишь через сутки. Уселся в такси и отправился в загодя забронированную гостиницу на берегу моря – достаточно комфортную, чтобы не чувствовать себя стесненным, но и относительно скромную, чтобы не привлекать ничьего внимания. На этот раз при заселении он предъявил паспорт на имя гражданина Болгарии Тодора Манчева, а в графе «цель визита» написал «туризм». Аккуратно задвинул саквояж под кровать, спустился в фойе, долго и внимательно изучал список жильцов, висящий на ресепшен… Наконец достал телефон и нащелкал номер.
– Я на месте, – произнес он на безукоризненном английском. – Где и когда встречаемся?.. Нет, нет, мне это не подходит, вы же понимаете. Сами назовите место и время. Что – только послезавтра? После девяти вечера? Договорились…
…Прав оказался Федор Ильич Нагибин: коррумпированный делец из «Гособоронэкспорта» действительно был очень хитрым, опытным и предельно осторожным. Ни единый человек в Москве, даже жена и дети, не знали, что первый заместитель директора государственного холдинга по торговле оружием «Гособоронэкспорт» теперь находится на Занзибаре, и далеко не по служебной надобности. Отправляясь в отпуск за границу, он доверительно сообщил сослуживцам, а также родным и близким: мол, давно не был в Париже, вот и хочу посмотреть Лувр, побродить по Монмартру, в свое удовольствие покататься на речном трамвайчике по Сене… Способ связи – интернет-телефония – практически не позволял установить, где именно находится высокопоставленный функционер фирмы по торговле оружием. Ведь он, связываясь с абонентом из Занзибар-тауна по «Скайпу», вполне мог сказать, что находится где-нибудь в Версале…
Визит на Занзибар планировался Пятаковым предельно скрупулезно и был распланирован буквально по минутам. Перед вылетом он проштудировал карты, долго и придирчиво выбирал место жительства, и даже маршрут от международного порта до отеля был просчитан досконально. Учел все: и основные правила конспирации, и способ связи, и легендирование, и маршруты, и все возможные варианты отхода, если таковые потребуются. И, естественно, документы прикрытия (одних оперативных паспортов различных государств, выписанных на разные имена, у него было аж целых шесть).
Встреча с заместителем министра обороны Ливии, по прикидкам Пятакова, должна была занять максимум три с половиной часа. Большего и не требовалось: ведь все частности уже были оговорены, и частности эти удовлетворили обе стороны. Александр Павлович обещал представить сопроводительные документы на поставленное оружие (без них ливийцы просто не смогли бы получить его в порту одного из сопредельных Джамахирии государств). В случае, если бы документы удовлетворили контрагента (а тут никаких сомнений не было), ливийский военный деятель должен был передать российскому компаньону ни много ни мало – пятьдесят семь миллионов долларов.