Ступников, когда услышал об этом, взвился:
— Вы что, нам уже не доверяете?
Понадобилось немало времени, чтобы успокоить разбушевавшегося Александра. Казалось, что он готов порвать проверяющих на кусочки.
Я же просто сообщил, что источник отказывается работать с кем-либо другим, кроме меня. Поэтому, будьте любезны верить мне на слово. Если не доверяете, отправляйте домой, и работайте сами.
Все это было им объяснено в доступной, культурной, вежливой форме. При словах, что им самим придется работать, проверяющие как-то сразу сникли и пошли на попятную. Боевой запал типа «а мы вас сейчас проверим» заметно поутих.
И очередной «Ступниковский» афоризм «А может вам еще ключ от квартиры, где деньги лежат?» пришелся как раз в жилу.
Ступников
И вот бал назначен всей группировке, дислоцированной в Чечен-Ауле, в день "М" и в час "Ч".
В пять утра войска двинулись. Задача у военных была:
— Взять деревню Старые Атаги в кольцо. Никого не впускать, не выпускать, отбить попытки прорыва как изнутри кольца, так и извне его.
— В первую очередь проверить те адреса, которые мы им указали, самые перспективные, на наш взгляд, мы проверяли сами.
— Всех подозрительных граждан свозить на двор моторно-тракторной станции — МТС, здесь с ними будут работать, проверять их на причастность к НВФ специально выделенные люди, в том числе: Молодцов, Гаушкин, Разин.
Все, казалось бы просто.
Встали в четыре утра. До этого все вместе еще раз выверяли маршрут движения, как лучше зайти в деревню, как быстрее и безопаснее подойти к намеченным адресам, как лучше их «отработать». Выпросили себе в сопровождение и группы захвата разведчиков.
Наметили адреса, где скрывается Садаев, живет любовница «Шейха», и еще один адрес, где, по словам наших агентов, возможен склад с боеприпасами.
Легли спать в два часа. Дневальный потряс за плечо:
— Товарищ подполковник, пора, время!
Хорошо пишут в книгах и показывают в кино, когда герой вскакивает, ополаскивает лицо и бодрый мчится на выполнение задания Родины.
Я сел на край кровати, растер лицо руками. Хотелось послать все к чертовой матери и завалиться дальше на кровать и спать, спать, спать. Черт, что это за война такая!
То ли дело раньше. Выспались, выехали в чисто поле, договорились, и махай секирой, кто к закату выжил — тот герой, кто нет — тому вечная память. А тут? Ни жрамши, ни спамши! Вся ответственность лежит именно на тебе, именно ты спланировал всю эту операцию, люди идут по твоей информации. И если чего не доглядел, то все — все пойдет кувырком, и, не дай бог, погибнут люди. Как среди наших бойцов, так и среди гражданского населения. «Мирным» назвать у меня язык не поворачивается его назвать. Ну, никак не поворачивается.
Я еще раз растер лицо, сполоснул его холодной водой, собрал все бумаги, записи, что могут понадобиться, пистолет положил в боковой наружный карман бушлата. Мне оттуда его вытаскивать его сподручнее, хотя, с другой стороны, что я мог сделать своим маленьким пистолетом, если, вдруг начнется полноценный бой? Ничего. Но, все равно, когда он греет правую ляжку, как-то спокойнее. Нельзя же на зачистку вообще «голым» ехать.
Вышел на улицу, там уже бойцы подогнали к крыльцу нашу служебную «шестерку». Возле нее топтался Каргатов, отчаянно махая руками, пытаясь согреться. Я же просто поднял воротник у бушлата и спрятал в него лицо. На улице стоял густой туман, мерзкий, холодный, казалось, что холод пробирает до костей.
— Как ты, Серега? — спросил я его.
— Сейчас поесть бы, принять ванну, выпить чашечку кофе и завалиться спать к чертовой матери! — Серега не переставал махать руками, раскачиваясь в такт.
— Не, брат, шалишь. К Чертовой матери — не надо, вот к какой-нибудь красавице, а еще лучше к жене под бок. А вот сейчас приедем в Эти самые Атаги и будет тебе и кофе и какава с чаем! — процитировал я Папанова из «Бриллиантовой руки». — И еще, Сережа, а мы проедем на нашей задрыге вслед за БТРами? Они же дорогу так размесят, что мало не покажется? — я скептически осмотрел нашу машину.
— А, знаешь, Саша, наверное, ты прав. — Каргатов тоже посмотрел на месиво под ногами.
Он даже вытащил ногу из топкой грязи, и полюбовался на черный ком, прилипший к ботинку.
— Ну его на фиг! Военные уедут, а мы за ними приедем только к вечеру. Мячиков будет сидеть за рулем, а мы все втроем будем только и делать, что толкать машину из грязи и ям. Пошли по быстрому к военным, и сядем с ними на БТР.
— А Мячикову скажем?
— Ты иди к Петровичу, а я к военным. Шефа усадим вместе с командирами, а сами с разведчиками двинем, — и я зашагал к Калине, вытаскивая ноги из грязи и поминутно матерясь.
По всей деревне механики уже вовсю прогревали двигатели своих машин.
БТР и огромные КАМАЗы окутывались сизыми, а то и черными выхлопами соляры. ГАЗ-69, в основном машины связи, тихо урчали. Некоторые машины не заводились, и из-под поднятого капота, а у БТРов — моторных отсеков торчало по две, а то и три перепачканных зада. Зампотехи с сорванными глотками носились вокруг этих машин и отчаянно матерились.
Рядом командиры строили подчиненных. Все были не выспавшимися, злыми. Еще раз ставили задачу, сонных бойцов призывали к тому, чтобы ничего не забыли. Проверяли оружие, снаряжение.
У многих смысл сводился к одному: если начнется бой, то бог с ними с этими «чехами» — прикрывать друг друга, уничтожать противника.
Бойцы, в основном уже обстрелянные, лишь сонно кивали. Лишь несколько новичков, их было видно по относительно свежей форме, слушали командиров, глядя на них преданными глазами.
С одной стороны вся эта грозная махина внушала уважение и трепет. С такой силищей, да с такими орлами горы можно свернуть. С другой, я привык работать в тишине, и самое главное, чтобы без шума и пыли. А наши приготовления накануне, приезд комиссий, проверяющих, суета в половину пятого утра, потом потянемся всей этой махиной в сторону Старых Атагов -тут то только ленивый или чрезвычайно тупой боевик или его пособник не сообразит, что началась операция по зачистке села. Хреново все это.
Тут одно из двух, либо засада, либо найдем мы лишь теплые постели и запах от немытых ног ваххабитов. А по-русски — дырку от бублика. Сам «бублик» укатится черт знает куда. И ладно, если просто уйдет из села и не вернется обратно. Выявили бандитов без потерь, как среди своих, так и среди гражданского населения, потом путем оперативной работы выявим оставшихся бандюганов и их пособников. А если они обратно вернутся? Скажем, за своими вещами и к своим любимым женщинам? Вот тогда — хреново.