Дорогой друг!
У меня для вас есть новый заказ. И опять от прежнего клиента из Страны восходящего солнца. Имя объекта – Беневоленский Георгий Иванович. Так сказать, «его знают многие». Я имею на него многие сотни страниц сведений. Посылаю лишь выборку. Если понадобятся уточнения – всегда к вашим услугам.
Человек, которого называли Скунсом, несколько мгновений подумал, а потом, легко касаясь клавиш, набрал ответ:
Заказ принимаю. Обещаю в этот раз обойтись без четвероногих друзей.
Посредник ответил:
Вот за это вам от меня особенное спасибо.
Нечаянная радость
Директор павловского детского дома проснулся в своей квартире от беспокоящего его желания.
Желание было неожиданным и очень даже странным. Стараясь не разбудить жену, шлепая босыми ногами по полу, директор пришел на кухню. Там он отыскал самую большую, ведерную, кастрюлю, высыпал в нее всю муку, какая была дома, – двухкилограммовый пакет и еще с полкилограмма – подогрел, сколько положено по объему, теплого молока, которое доставляли ему с детдомовской кухни, вбил яйца, всыпал сахарный песок и стал размешивать тесто.
Когда-то в юности он очень хорошо умел печь блины, и об этом знали все родственники.
Сковород в хозяйстве было только три. Директор поставил их все на газ, налил на дно каждой понемногу растительного масла.
«Жалко, что не хватит на всех, – думал он, рассчитывая, сколько может получиться блинов. – Но каждому малышу достанется! Варенья у нас тоже в доме полно».
И директор представил идиллическую картину: он сам в белом переднике и поварском колпаке обходит столы, за которыми сидят нетерпеливые детишки. И каждому на тарелку кладет по несколько ароматных блинов, а потом сбоку – столовую ложку варенья.
Эта воображаемая картина так тронула директора, что он неожиданно почувствовал, как по его щеке ползет вниз слеза.
«Кто их еще порадует, кроме меня!» – подумал с умилением он.
Искусство блинопечения с годами не растерялось. Спустя часа два на больших блюдах громоздились высокие блинные горы. И когда жена, позевывая, пошла в туалет, она с недоумением на них воззрилась.
– Это еще что за чудеса? Ты чего такое придумал?
– Детям пеку, – сказал счастливо улыбающийся директор. – Пусть полакомятся.
– Ну-ну, – проговорила жена. – «Скорую» сейчас вызывать или позже, когда закончишь?
– Ты пойми, это же дети, которых бросили родители! Кто, кроме нас, принесет им радость?
Жена молча пожала плечами и решила, что самое разумное для нее отправиться досыпать.
К восьми утра тесто закончилось. В это время позвонила сестра-хозяйка:
– Так что с сэконд-хэндом? Пусть сначала к нам завезут? Или сразу в магазин, а я подъеду с бумагами? Там, говорят, много чего хорошего.
Это была гуманитарная помощь. Обычно она, минуя детский дом, сразу переправлялась в магазины. Но в этот раз директор, мгновенно встрепенувшись, проговорил:
– Никаких магазинов, только к нам, и при этом сразу. Пусть каждый ребенок получит по красивой обновке.
– Чего-чего? – удивилась сестра-хозяйка. – Это у вас что, юмор такой с утра?
– Я говорю, пусть везут немедленно к нам. Буду принимать строго по весу, чтобы каждый ребенок получил по красивой обновке, – повторил директор.
Есть люди, которые смеются, еще не дослушав анекдот до конца. Есть и другие – они тоже смеются, но только вечером, осознав наконец смысл рассказанной спозаранку смешной истории. То же было и с воздействием, которое направлял на людей Савва. Оно не обязательно происходило тотчас же. Иногда ему требовалось вызреть, особенно если Савва действовал экономно. В душе директора воздействие Саввы стало обнаруживаться лишь через несколько дней.
Разговор мастера с магнатом
– Еще две микропайки, уважаемый Георгий Иванович, и можно принимать работу.
Мастер, как ему и положено, был немолод, но бодр. Беневоленский без раздражения слушал его болтовню. Как-никак, мастер готовил великолепный сюрприз неизвестному шпиону. По гениальному плану самого Беневоленского.
Воспользовавшись отгулом, который взял начальник его службы безопасности, Беневоленский лично, тайно от всех, созвонился с фирмой, которая и прежде выполняла кое-какие конфиденциальные заказы, и пригласил специалиста по микроэлектронной технике. Все эти дни он время от времени вспоминал про руку, любознательный владелец которой вскрыл пакет с видеокассетой. Как-то уж очень легко Андрей Кириллович перевалил все на студента. Но если это был не студент, тогда кто? Этот человек легко проникнет в его кабинет, чтобы пошарить в сейфе или перелистать на столе бумаги.
Тогда-то и осенила его эта блестящая идея. Ведь у него в кабинете стоит чучело людоеда с натянутым луком и стрелой, готовой проткнуть врага. Так пусть этот папуас поработает не просто раритетом, а еще и настоящим охранником.
Мастер появился довольно быстро после звонка. Увидев папуаса, он счастливо замер, словно перед статуей личного бога.
– Боже мой! Я и подумать не мог, что такие редкости могут стоять сегодня в наших домах!
Он мгновенно понял суть идеи, едва Беневоленский стал объяснять, и даже развил ее:
– Нет, здесь нужен лазерный луч не в видимом глазу диапазоне, а инфракрасный. Вы, может быть, читали роман Томаса Манна «Доктор Фаустус»? Там есть собака…
– Композитор Леверкюн выдает приглашенным свистки, которые посылают сигнал ультразвуком. Люди его не слышат, а собака воспринимает и пропускает гостей… – подхватил Беневоленский.
– Вот-вот! – обрадовался мастер. – Здорово, что вы тоже читали эту книгу.
С Беневоленским давно уже никто не разговаривал на равных. Все от него чего-нибудь ждали. И он истосковался по нормальному человеческому разговору. Поэтому ему и приятно было болтать с мастером.
– У вашего папуаса будет то же самое. Я вставлю инфракрасный микроизлучатель, и стрела сработает при пересечении невидимого луча. Только умоляю вас, не попадитесь сами – это ведь очень страшное оружие!
Когда работа была закончена, мастер предложил провести испытание, но у Беневоленского подступал час важных переговоров, и он со смехом проговорил:
– Пусть уж испытывает тот, кто проникнет в мой кабинет.
И как все-таки мало осталось по-настоящему интеллигентных людей, не испорченных временем. Хотя по всем повадкам было видно, что мастер не слишком богат, он отказался от второй пятидесятидолларовой купюры:
– Это лишнее, Георгий Иванович! У меня строгий тариф, и свыше я не беру. Тем более за удовольствие познакомиться с подлинным папуасом и его блистательным владельцем, который к тому же прочитал «Доктора Фаустуса» .
– Я и «Волшебную гору» одолел, – заметил слегка хвастливо Беневоленский вслед уходящему мастеру.
В то мгновение, когда мастер был уже в дверях, мелькнуло в нем что-то знакомое и чуть-чуть оцарапало сознание. Вроде бы какое-то его микродвижение Беневоленский уже наблюдал. Или просто померещилось.
Беневоленский отогнал легкую секундную тревогу и стал готовиться к важному разговору с потенциальными партнерами, которые прилетели – вот же совпадение – из Австралии, где, по его данным, жили потомки человека, который и доставил сюда этого папуаса.
Естественно, он не мог догадаться о том преображении, которое произошло с пожилым интеллигентным мастером. Забравшись в «семерку» с тонированными стеклами, мастер снял темноватую с проседью бородку, паричок, вытер несколькими салфетками грим и превратился в человека, встречи с которым Беневоленский так искал.
Тот, которого называли Скунсом, получив заказ, очень удачно сосканировал разговоры магната, а превратиться в мастера было совсем нетрудно. Правда, часа через три к глазку двери подошел молодой патлатый парень. Он тоже попробовал уверить охранника, что прибыл с заказом на работы до микроэлектронике. Но ему сразу дали от ворот поворот.