Хэдишш вздохнула. Это была полезная способность. Ведь сама она понятия не имеет, слушает ли кто-то из тени… А ещё в бункере была его кровь. И на арене. И чем больше он двигался — тем больше теней не мог использовать Ишшмэ.
— Зараза… — прошептала она, уткнувшись лбом в стекло.
Когда они вернулись в офис, Хэдишш позвала Лэшш поговорить наедине, пока Нитэ отгонял «Гиенту» в подземный гараж. Лэшш опять растянулась на диване в холле. Хэдишш спустилась в кухню и налила себе слабый, сильно разведенный сливками кофе.
— Как ты думаешь, нужно ли сказать ему об этом? Тому мужчине из Устья?
— О чем? — не поняла Лэшш.
— О том, что он полукровка.
Лэшш хохотнула.
— То есть, ты думаешь, он не знает? — она насмешливо посмотрела на Хэдишш. — Детка, никогда бы не подумала, что ты наивна. Этот мужик смотрит на тень с явными пониманием, на что он смотрит. Это движение к пистолету, оно было очень… говорящим. И ты думаешь, что он такой при этом: «хм, наверное, случайность, просто встал с утра не с той ноги. У всех людей случается». У людей — не случается! Я думаю, что твой дружочек в курсе.
— Оно… не складывается в моей голове.
— Может, он просто не хочет быть тем, кто он есть? А вообще, детка, это не твоя ответственность, но ты почему-то взваливаешь это на себя. Серьезно. Личность этого человека дорого стоит? «Глаза и уши» могут продать её по тройной цене? Или, скажи мне, может, ты втюрилась?
Хэдишш подавилась кофе. Лэшш терпеливо подождала, пока она откашляется.
— Издеваешься?! Он сравнил меня с Ишшмэ! Он считает теней мерзкими тварями!
— Вот тебе и ответ. Ты ничего не обязана ему говорить. Там уже всё решено — тене-люди мерзкие твари. Зачем ассоциировать себя с мерзкими тварями, когда вокруг есть абсолютно пушистые и максимально добрые людишки.
Лэшш встала.
— Выкинь это из головы… Хотя, — она взмахнула рукой. — Чтобы что-то вытащить из твоей головы, проще отделить эту голову от тела. И то, даже без тела, ты будешь продолжать мусолить какую-нибудь мысль.
Лэшш потерла лысую голову, её рука свободно прошла под теневыми волосами, будто их и не было вовсе.
— Не завидую этому мужику.
— В смысле?
— Марко! — ответила Лэшш и указала на Хэдишш пальцем. Хэдишш насупилась. — Пару лет назад ты задолбала парня настолько, что он переехал к черту из Пирамиды!
— Это не то же самое, — холодно отозвалась Хэдишш. Она так больше не делала.
— Если у тебя включился режим преследовательницы, моя ты теневая девочка, то давай условимся. Каждый раз, как у тебя в башке будет возникать образ этого мужика — приходи ко мне, буду устраивать тебе спарринг. Предвижу, что к концу недели ты с дивана не поднимешься. Потому что иначе — подумай ещё раз, и хорошо, не собираешься ли ты портить и без того уничтоженную репутацию Теневой Стороны в Пирамиде?
Хэдишш тяжело, зло выдохнула.
— Но разве мне не должно быть интересно, откуда взялся другой полукровка? И почему Раад был не рад тому, что ты его случайно обнаружила много лет назад?
— Если Раад считал, что от чего-то надо держаться подальше — обычно это было оправдано. Пару раз это спасало мне жизнь.
Они обе замолчали. Только тихий звук кондиционера в холле нарушал полную тишину.
— Я пойду. Просто будь осторожна. И береги брата. Он не в порядке, — вдруг резко отозвалась Лэшш. — И сделай так, чтобы ты не совалась к таким отморозкам как Ишшмэ в одиночку.
— Я была не одна… — отрезала Хэдишш.
— Плевать. Ты берешь меня, если надо набить кому-то морду. Человек, тень, биэр или придурок с ши-ире в задни…
— Я поняла! Я не ребенок!
Лэшш смерила её серьезным мрачным взглядом.
— Для меня — ты ещё молодая и глупая. Прямо как я когда-то. — вздохнула Лэшш. — Мне чертова сотня лет.
А потом она раздраженно цокнула.
— Ладно. Раада нет, чтобы оторвать мне голову. Дай мне бумагу и ручку.
Хэдишш протянула ей свой блокнот. Лэшш накарябала корявое слово на теневом языке.
— Стаа… — начала читать она.
— Нет. Не читай вслух, — оборвала её Лэшш.
— Что это? Я уже слышала это имя где-то.
— Если это отпрыск не Раада, то её, — тихо сказала Лэшш, почти шепотом. — Ты бы добралась до этого имени, но, боюсь, убилась бы по пути. Пусть я буду крайней. Если будешь искать дальше, будь так осторожна, будто от тебя зависит жизнь и твоя, и твоего брата, и вообще всей Теневой Стороны Пирамиды. Ты поняла?
— Да, — Хэдишш гипнотизировала бумагу, на которой было написано имя. — А что-то ещё известно? Я думала, Раад единственный… первый.
— Нет. Но… он был куда более мирным созданием, чем она, — Лэшш ткнула в имя и прошептала: — Она безумная кровавая белая смерть, детка.
Сердце Хэдишш забилось сильнее. Это было что-то действительно опасное, и она видела это по лицу Лэшш. Та боялась даже произносить имя вслух.
— Сожги эту бумажку. А я пошла. Зови меня, если нужна буду. И… боже, зачем я это говорю, будь аккуратна с этим мужчиной, если он действительно то, что я думаю.
Аккуратна… подумала Хэдишш. С ним никогда не получается аккуратно.
Хэдишш как всегда не спалось. Бессонница мучила её всё чаще. Она полночи смотрела в потолок. В конечном итоге встала, когда на часах показывало 3:48. Квартира была тиха. Нитэ спал в своей комнате. Ещё две комнаты были закрыты, и Хэдишш боялась туда соваться. Она надела черный легкий сарафан, взяла такой же черный кардиган, прошла через квартиру, вышла в офис через потайную дверь. Все они жили, что называется, «на работе». Практически весь подвал здания был переоборудован под офис и их жилье.
Ночная Пирамида встретила прохладой. И Хэдишш просто пошла вверх по улице, сунув карточку, ключи и телефон в карман. Больше ничего она с собой не взяла.
Так она гуляла больше часа, в итоге дойдя до «Соратников», здание уже начали разбирать. Грустно было смотреть на это. Ведь башни «Соратников» были пиком города, его гордостью. Вершиной Пирамиды во всех смыслах. И вот — вершина снесла голову сама себе.
На небе уже рассвело. И Хэдишш повернула к дому. По пути зашла в круглосуточную кофейню и взяла, как всегда, большой латте со льдом. Когда она вывернула наконец из-за угла на улицу Белой Линии, то застонала.
На другой стороне от офиса стояла машина Хуга. Хэдишш сморщилась. Но направилась прямиком туда, уже заранее зная, о чем он будет спрашивать. Солгать было легко, учитывая её характер работы. А о Лэшш он всё равно ничего не знает.
Окно машины было открыто, оттуда вырывался сигаретный дым. Насколько Хэдишш помнила короткое неполное досье — он точноне курил. И не пил алкоголь. Она подумала, что стоит внести изменения по части пристрастия к сигаретам. «Сигариллам» — прозвучал в голове обиженный голос Хуга, и Хэдишш усмехнулась.
С этой усмешкой она и подошла к водительской двери со стороны дороги, потягивая через трубочку холодный латте.
— Время пять тридцать, что тебе нужно в такую рань? — проговорила она.
Хуг открыл дверь и вылез, бросив окурок в сторону. Опять в черном. Хэдишш думала, сообщить ли ему, что тени маниакально любят черный цвет? Хотя, он вроде и белый носил.
— Что ты делала в Устье? — спросил он, глядя на неё опять этими злыми темными глазами. Наверное, на энергии от этой злости можно обеспечить пол-Пирамиды электричеством.
— Работала, — отрезала Хэдишш, спокойно глядя ему в глаза. Ей даже нравился этот вызов в его взгляде.
— Мы ведь договорились? — прорычал Хуг и сделал шаг в её сторону. Это должно было сработать как устрашение? Хэдишш не спала ночь, но отлично погуляла и не была уверена, что испугалась. Она отпила ещё латте.