Мистеру Ривзу?
Винтовки опустились. А дверь арены открыли. Хэдишш не сдержала вздох облегчения.
Еле-еле они доплелись до выхода. Хуг едва шел, нога Хэдишш побаливала, а ребра ныли. У выхода с завода их ждал отец Хуга, мужчина что-то бубнил в свою седую бороду, он снял шапку, вытер ей лицо и водрузил обратно на голову. Рядом один из распорядителей в белом комбинезоне еле удерживал ярко освещающего всё вокруг горящего пса, тот рыл лапами землю и явно старался свалить куда подальше.
— Эй ты, отпусти его! — велела Хэдишш. — Отпусти его! Ему нужно обратно в Горящее Поле, слышишь, ты!
Распорядителя дважды уговаривать не пришлось, он выпустил негорючий поводок из рук. Пламенный пес вдруг подпрыгнул на четырех лапах и рванул прочь с завода. Превратился в маленький огонек вдали, а потом и вовсе исчез.
— Ты… только что отпустила мой выигрыш? — уточнил Хуг.
— Не нужна тебе горящая собака, — отрезала Хэдишш.
Стекло и битый бетон хрустели под их ногами. Позади Хэдишш ещё был слышен гул улюлюкающей толпы убийц.
Хуг закашлял.
— Ух. А где твой брат?
— Во тьме.
— М-м?
— Утонул во тьме, — нетерпеливо отозвалась Хэдишш. — С ним всё будет в порядке.
Она сказала это, но на самом деле не была точно уверена. После того, что произошло с Нитэ, в порядке он уже не будет.
— Чертов идиот! — бросил сварливо отец Хуга, когда они наконец дошли до него. — Зачем ты это сделал?!
Его хриплый, пропитый голос разнесся эхом. Руки у мужчины не просто тряслись, ходили ходуном. Хуг поднял голову:
— Я завалил медведя, пап, — тихо отозвался он.
— Это был человек в теле медведя! Настоящий медведь бы тебя вначале убил и лишь потом бы сдох!
— Возможно…
Хэдишш не дала ему остановиться и потянула дальше. К машине.
— У тебя есть аптечка?
— В багажнике.
Голова Хуга периодически склонялась, но он вздергивал её вверх. Его отец хмуро шел за ними.
— Отец, — между вдохами позвал Хуг. — Я ведь просил… не соваться в Пирамиду?
— Я… пропил дом, — хрипло отозвались сзади. — Облапошили какие-то… Куда ещё было ехать?
Хэдишш почувствовала, как Хуг сильнее сжал её плечо, но промолчал. «Пропил дом», это явно звучало плохо.
— Умеешь водить? — спросил Хуг, едва они подошли к огромному внедорожнику. Хэдишш прикусила губу.
— Раад меня учил.
Хуг кашлянул.
— Он пытался, — добавила Хэдишш.
Едва они подошли к машине — Хуг остановил её.
— Мои часы целы?
— Погоди, — Хэдишш порылась в кармане, нащупав гладкий циферблат. — Да.
— Они молчат?
— А должны говорить?
Хуг набрал воздуха в легкие.
— Нас слишком легко отпустили, — выговорил он.
— Согласна, но не понимаю причем тут часы.
— Главное, что они молчат.
Хэдишш лишь непонимающе мотнула головой.
Едва она тронула ручку внедорожника, двери разблокировались от брелка в её кармане. Хэдишш усадила Хуга на заднее сиденье, а точнее, ей пришлось его почти затаскивать в эту чертову высокую машину.
— Судя по твоей невероятной удачливости в последний месяц, тебе следовало сюда ехать сразу в машине скорой помощи, — проворчала она.
И вдруг услышала, как Хуг хрипло рассмеялся. Похоже, слова Хэдишш попали в точку. Она тоже улыбнулась, а потом её взгляд упал на черные женские туфли на шпильке, валяющиеся под пассажирским сиденьем. Она отвела глаза и пошла искать в багажнике аптечку.
Багажник у этой машины был огромный, Хэдишш сняла с держателя аптечку с красным крестом. А потом, хромая, обойдя внедорожник, мельком увидела, как на земле у переднего колеса сидит отец Хуга, его руки, положенные на согнутые колени, мелко тряслись.
— Хуг? — позвала она, заглянув в машину через противоположную дверь.
— М? — он сидел с закрытыми глазами, привалившись к двери, уперевшись головой в стекло. Загипсованная рука выглядела откровенно отвратительно после челюстей медведя, а плечо выше было разорвано.
— Кажется, твоему отцу плохо, — выдавила она, подумав, что вообще-то сыну ещё хуже.
— Достань… из бардачка флягу… и дай ему.
Хэдишш, придерживая аптечку подмышкой, залезла на переднее сиденье, открыла бардачок и выудила оттуда тяжеловатую серебристую флягу. Она лежала под жестким портсигаром дорогой марки, рядом с углу валялась позолоченная бензиновая зажигалка. Хэдишш подумала, что вообще-то в машине не пахло табаком. И, судя, по остаткам досье в базе — Хуг не курил. Может, это собственность хозяйки туфель?
Она зло мотнула головой, закрыла бардачок и бросила флягу мужчине на земле. Он смерил её недобрым взглядом, но флягу поднял и тут же к ней присосался так, будто только что вышел из пустыни. Хэдишш передернуло.
Вернувшись к Хугу, она открыла аптечку и вздохнула.
— На тебе живого места нет. Надо остановить кровь…
— Начни с плеча, — Хуг мотнул головой и оставил на подголовнике кровавый след.
Хэдишш подтянулась на подножке здоровой ногой, перегнулась через него и включила свет в салоне. Аккуратно отогнула край его бывше-белой рубашки на левом плече и нахмурилась. Она ещё никогда не видела таких ран на живых людях… Медведь очень хотел его убить. Она заглянула в аптечку.
— Похоже, он разорвал тебе мышцы и раздавил ключицу, — Хэдишш надела стерильные перчатки, взяла из аптечки ножницы и аккуратно разрезала ткань на месте раны.
— Синюю штуку сюда, — пробормотал Хуг, сидя с закрытыми глазами.
— Вот эту? — нечто похожее на пластырь для ран, она взяла его в руки, и в нос ударил едкий запах йода. — Тьма, что это за дрянь?
— Искаженные водоросли.
— Это они? В такой форме я их прежде не встречала.
— Хватит болтать. Делай, — выдохнул Хуг и глянул на неё. На его лице пролегли черные тени, отчего глаза казались ещё темнее. Хотя Хэдишш и без того считала их абсолютно черными.
— Их всего два, — отозвалась Хэдишш.
Под защитной пленкой пластыря перекатывалось что-то зелено-синее и явно склизкое. Она сморщилась. В больнице водоросли выглядели слегка иначе, ими едва-едва пропитывали бинты. На секунду ей показалось, что это «что-то» шевельнулось под пленкой. Один пластырь был размером с ладонь, второй чуть меньше.
Она сорвала пленку с большого и приложила к плечу. Хуг вздрогнул, напрягся и зарычал, ударив кулаком по сиденью. Хэдишш и сама испугалась, потому что жижа под пластырем отчетливо зашевелилась. Она отдернула руку, но жижа с пластыря будто сама впивалась в плоть. Хэдишш выдавила:
— Какой ужас!
Хуг хотел что-то ответить, но только шумно выдохнул через рот.
— Тут есть ещё второй, поменьше, — заметила Хэдишш.
— Тогда выбери побыстрей, — попросил Хуг, его лицо было искажено от боли.
— Могу присобачить его с другой стороны плеча, но… судя по тому, как эта штука шевелится… она сама туда доберется.
— Что с твоей ногой? — вполголоса спросил Хуг. Его глаза были закрыты, но Хэдишш поняла намек.
— Ну уж нет, — отозвалась она. — Я лучше нырну во тьму, и она меня вылечит. Чем так.
— Так же, как твою левую руку? — только и сказал Хуг.
Хэдишш посмотрела на свои шрамы и разозлилась.
— Это сделали такие как Ишшмэ, — ответила она, и глянула на ножницы и синий пластырь, подумывая, не разрезать ли. Но рваных ран на Хуге было так много, что это бы не помогло. — Да, тьма лечит полукровок не полностью. Как и тебя эта синяя штука. Но тьма никогда не делает больно.
— В задницу твою тьму, — процедил Хуг.
Хэдишш сделала всё быстро. Сорвала пленку со второго пластыря. Оттолкнулась от подножки внедорожника, села Хугу на колено, схватила одной рукой его за шею, а второй приложила пластырь к его затылку. На этот раз он не сдержал возмущенный возглас. И неожиданно схватил её за талию, притянул ближе и сказал прямо в лицо: