— Скажите европейцу, пусть подходит сам! — неуверенно сказал офицер. — У нас же соглашение о гуманных методах ведения военных действий…
— Кэп, ты дурак? Чтоб его лазером сожгли? У матки к «Дьяболо» конкретное отвращение, особенно после сегодняшнего! Как даст на сигнал опознавателя!
— Не может он подойти, — буркнул командир. — Сигнал слабеет. Это, ребятки, отдельный пловец, и он улетает. Вот так‑то, кэп. Пойдем за ним — нарушение устава, дисциплинарная комиссия, трибунал. И немалый риск нарваться на подставу. Не пойдем — улетит европеец и задохнется.
— Ну и счастливого полета! — легкомысленно сказал стрелок. — Назвался врагом — будь готов полетать. Помнишь, как нас в сто двадцатом?
— Я помню, — мрачно сказал пилот. — Олежа, да дай ты ему на сигнал из трассера! Инкубаторские жалости не имают! Врагам — вражья смерть!
— Ага. Так же, как мы, защищал интересы своей страны, — буркнул старшина. — Ух какой враг.
— Поосторожней на маневре! — построжел офицер. — Наговорите тут на трибунал!
— Да у нас на пять трибуналов набирается, мы ж предупреждали! А туда же, в экипаж…
— Кэп, решать тебе! — серьезно сказал командир. — Без тебя мы бы сами, конечно, или грохнули, или отвернулись и не услышали… но дернул тебя черт написать рапорт, мешаешься теперь под ногами!
— Подбираем, — отчаянно труся, решил офицер.
— А если подстава?
— Подбираем!
— Врага?!
— Человека, м — мать ваша внебрачная Даждь — бога дочь! Подбираем!
— И не надо так орать, — спокойно заметил командир. — Серж, кэп решил спасать, что мы можем сделать?
— Ничего мы не можем сделать, — проворчал пилот. — У нас пауза между пакетами информации короткая. Если чирикнем не со своего места — это оставление боевого дежурства, трибунал. Комэск давно на нас зуб точит.
— А если на полную?
— А после боя я в компенсаторах не уверен. Может сорвать.
— Серж…
— Какой урод придумал эти двигатели? — пробурчал пилот и взялся за управление. — Дали гравитационную тягу недоразвитой цивилизации… чтоб этого Фридмана самого размазало по компенсатору, как нас сейчас размажет!
И дисколет рванул.
— А — а! — невольно заорал офицер.
— Серж!
— Да торможу я, торможу…
— Серж, м — мать!
— Да разгоняюсь я, разгоняюсь…
Командир откинул лицевой щиток, вытер лоб. Посмотрел на ладонь, нахмурился.
— Кровь, — выдавил офицер. — С — сосуды лопнули… Вне компенсатора находиться на маневре запрещено…
— Зато уложились между сеансами, — покривился командир. — Семь секунд, ребята. Туда, обратно, еще и пловца выдернули. Поздравляю с рекордом по космофлоту.
— Т — трибунал…
— Второй за сегодня. Привыкай, кэп. У нас каждое дежурство трибунал, мы ж русские, ребята плечистые, языкатые и речистые… Зато твой, как ты говоришь, человек жив. Наверно.
И они уставились на лежащее между компенсаторами тело.
— Ну‑ка спрятали бэйджики! — распорядился командир. — Щас я его вскрою.
— Бэйджики?
— Не тупи, кэп! Опознаватель прикрой! На скафандре, придурок!
Места между компенсаторами было очень мало, как раз чтоб втиснуться экипажу и неожиданному гостю. То есть гостье… потому что, когда скрипнул под жесткими пальцами командира лицевой щиток европейца, на них глянули пронзительно черные, перепуганные, но несомненно женские глаза.
— Опа! — сказал стрелок.
Командир рассеянно сдавил руку гостьи, потянувшуюся было к личному оружию, и призадумался.
— Вот тебе женщина, Олег, — брякнул офицер. — Можешь определяться с отношением!
— Ну я не знаю, — обалдело сказал стрелок. — Но она сразу схватилась за пистолет, что есть нехорошая черта характера…
— Я сейчас кого‑то прибью, — пообещал командир, выпав из раздумий. — Кому было сказано — без имен? Захлопнули щитки и хлебала, быстро!
— Это что получается? — пробормотал пилот. — Это получается, у них и женщины летают? То есть — в последний раз мы с кем рубились? То‑то я отметил, они как‑то бестолково нас убивали…
— Вы можете помолчать?! — рявкнул командир. — Дайте — мне — подумать!
Экипаж испуганно замолчал.
Гостью колотило и трясло. Стрелок молча сунул ей сок, она умудрилась облиться из тубы.
— Лючия Овехуна, — шепотом прочитал надпись на скафандре офицер. — Пилот. Из вражеской Испании, получается. Ну‑ка… Эсте устед буэне?
Услышав голос из внешних динамиков, женщина закатила глаза, обмякла и провалилась внутрь скафандра.