Более того, если б ведьмак не кочевряжился, а дал котецкому вожделенное accuracy, руку готова дать на отсечение, Каспер бы даже про «пометить» забыл. Но если «пометить» было просто оскорблением, то предположение, что он может поцарапать accuracy — оскорбление наивысшего, ну, или наинизшего порядка, а потому, зная паршивый характер своего фамильяра, я ведьмаку не завидую.
Впрочем, и ведьмака можно понять, к моему глубокому сожалению. Я бы и под пулемётом не швырнула столь драгоценный прибор на землю.
Медленно, одной рукой — вторую он продолжал держать за головой — ведьмак протянул мне аккуратно сложенные очки.
— Не думаешь же ты, что я поведусь? — нахмурилась я.
— Ну я же пошёл тебе на уступки, — невозмутимо пожал плечами ведьмак.
— Уступки? — возмутилась я. — Ты подло шпионил за нами, вуайерист несчастный!
И пофиг, что мы с девчонками дальше сорочек и чулок и не думали раздеваться: мы ведьмы современные, а значит, и шабаш у нас должен быть современным.
А Кристеру, в силу видовой принадлежности, одежда вроде как и не полагается.
Глава 3
— Ты считаешь, что я подглядывал?! — ой-ой-ой, а мы, кажется, смутились.!
Ну а что я говорю: вуайерист! Извращенец!
— Просто подойди и возьми очки, ведьма, — сказал ведьмак, не без труда беря себя в руки. — Убедишься, что мне ничего от вас не нужно и что я не шпион. И разойдёмся по-хорошему. Ты уже достаточно развлеклась и отомстила за то, что нарушил ваш девичник. Ну же?
Ага, так прям взяла и подошла.
— Обещаю не отбирать у тебя револьвер, раз он тебе так приглянулся, — ухмыльнулся ведьмак. — Даже не просто обещаю. Даю слово чести.
Хм. Пафос из мужика так и прёт… А это значит, что и вправду с Террасуота. Они все оттуда такие… викторианские, что ли. Так, а здесь-то ему что тогда понадобилось?
— Рискуешь, ведьмак, — предупредила я, стараясь попасть ему в тон. — Если что-то выкинешь, я ведь выстрелю!
В ответ ведьмак широко улыбнулся, демонстрируя безупречную белизну зубов, и уверенно заявил:
— Не выстрелишь.
— А вот увидишь! — возмутилась до глубины души я.
Заметив краем глаза, что Каспер времени зря не теряет, а, пользуясь тем, что внимание ведьмака приковано ко мне, заходит своему новому смертельному врагу за спину, я сделала шаг, другой, третий, пока не оказалась, наконец, на расстоянии вытянутой руки.
Так же медленно, как и он, протянула навстречу руку и…
Только ощутила пальцами твёрдость роговой оправы, как пальцы ведьмака вдруг обхватили моё запястье!
Рывок — и вот я прижата к рельефной мужской груди!
Пистолет я по-прежнему сжимала в руке, правда, целилась уже в небо.
Потому что одно дело пригрозить незадачливому шпиону и совсем другое — выстрелить! Но как ловко он меня подловил! То есть, это он считает, что ловко…
Целиться в небо было глупо, а то обстоятельство, что ведьмак слово своё держал и даже не делал попытки забрать (свой!) револьвер, делало ситуацию ещё глупее.
Моё сбившееся дыхание и жар мужского тела сквозь тонкую атласную ткань сорочки — вишенка на торте апофеоза моей глупости.
— Должен же я получить хоть какую-то компенсацию, ведьма, — по-прежнему не делая попытки завладеть собственным оружием, тихо сказал ведьмак и склонился к моему лицу. — Или я зря раздевался…
Вблизи обнаружилось, что в карих глазах ведьмака пляшут ореховые искры, а ресницы у него длинные и густые, хотя зачем такое богатство мужчине — большой вопрос. А щетина ему очень идёт… даже больше, чем издалека. Волосы у ведьмака оказались не тёмные, а каштановые, с отливом в рыжизну. И ладони горячие, а пальцы твёрдые, словно камень… И весь он такой… такой… невозмутимый, уверенный… эта уверенность в том, что не выстрелю, взбесила! Особенно когда он оказался прав! И запах от него… как от настоящего ведьмака, в общем. Пахнет лесом, свежескошенной травой и почему-то смородиной… Чёрной. Такой одуряющий аромат свежести, свободы и чего-то ещё…
«Странно, мне же никогда не нравились рыжие», — промелькнуло в голове, а в следующий миг ведьмак меня поцеловал.
Держал при этом крепко, не вырваться, а целовал очень нежно, едва касаясь губами. Губы у него были горячими, бесстыжими и… умелыми.
Стоило нашим губам встретиться, ведьмак обманчиво замер. И только когда эта пауза наполнила поцелуй чем-то невероятно острым и пронзительным, ведьмак продолжил целовать. Я сама не поняла, как так произошло, что меня словно разряд от молнии пронзил! И как мои губы приоткрылись, а я сама невольно подалась ведьмаку навстречу… Всё-таки это нечестно — так целоваться.