- Ты понимаешь, что должен быть с отцом? Я сама разберусь. Не смей ехать со мной! Не смей брать на себя вину за выстрел! Я тебе запрещаю!
Линка дёрнулась, точно от удара, и резко повернула голову. В глазах стояли слёзы, во взоре - гнев и безысходность.
О! Спираль негодования начинала закручиваться. Алина-смерч идёт в атаку. Спасайся кто может!
- Дай свой телефон, - попросил я, а подруга прищурилась и поджала губы. - Хорошо, сам возьму.
Когда же её прорвёт, а? Лучше пусть спустит всё сейчас и в лесу, чем агония продлится и настигнет на трассе до Владивостока. Давай уже, Алина, время не ждёт.
Полез к девушке, пощупал её куртку, прошёлся ладонями по карманам. Телефона не обнаружил.
- В рюкзаке? Я загляну? - под пылающим взором я потянулся за ношей и обнаружил там телефон.
Быстро разобрал красивое устройство, вытащил батарею и сунул в бардачок вместе со своим - до первой урны. Хотя тут лес, бросать можно куда угодно.
- Ты не понимаешь, - едва сдерживаясь, прошипела Алина.
Есть много мужских баек о рыжеволосых девушках, и с уверенностью могу сказать: они не на пустом месте родились. Передо мной сейчас была не красивая, жизнерадостная милашка с веснушками на курносом носике, а ведьма с пламенными волосами.
- Понимаю, потому и еду с тобой до Владивостока. Я своих не бросаю.
- Ты идиот! Подстрелят же! Не смей! Запрещено! Я одна!
- Это бабушка надвое сказала, - улыбнулся я. - Одна она... Ха! Чего удумала!
- Папа просто так... И мама... И...
- И-и-и... У тебя на лице красные пятна выступили.
Знал, что такое мне с рук не сойдёт, но уж очень хотелось, чтобы гнойник переживаний прорвался, и тогда с Линкой будет проще разговаривать.
Не девушка, а паровой клапан: стравил лишний пар, и снова работает как часы.
- Да как ты... У меня... - подруга задохнулась от возмущения, на щёки пролились две дорожки слёз. - Ты... Да как ты смеешь!
Ожидаемо Алина вцепилась в ворот моей ветровки, подтянула к себе, встряхнула меня хорошенько, аж шее стало больно. Вот сейчас самое главное - дать ей возможность высказаться, но не доводить до рукоприкладства с её стороны, иначе перелом обеспечен, спортсменка же.
- Но веснушки их скрывают. Нормально. Мне нравится.
- Да...
Я неожиданно обхватил девушку, прижал к себе и впился губами в её рот. Алина брыкалась, но я не отпускал. Следствием этого стал подружкин укус.
- Ой, больно! - простонал я, но снова поцеловал Алинку.
На удивление она бурно ответила на мою ласку, но сдаваться точно не собиралась.
ГЛАВА 6. АЛИНА
Джип спрятался в просвете между вековыми елями, укрывшими его огромными мохнатыми лапами. Сквозь приоткрытое окно пахло цветами, травой и хвоей. Благоухание будоражило, дарило ощущение покоя и защиты, но вместе с тем я чувствовала внутри себя гнев и злость. Если вдуматься, переживания можно назвать не иначе как раздвоением личности. Я словно смотрела на саму себя со стороны, полагалась на окружающую меня природу и при этом жила эмоциями.
Короче: крыша поехала!
Такое со мной впервые. Обычно если уж скандалила - делала это на все сто процентов, полностью отдаваясь эмоциям.
Парень порывисто обнял меня и крепко притиснул к себе. Его горячие губы пленили меня жёстким страстным поцелуем. Желание острой стрелой пронзило от макушки до пяток, но я не сдавалась: уж очень хотелось настоять на своём, показать, кто тут главный.
Зачем?
Затруднялась ответить даже себе. Просто возникло неотвратимое желание вразумить Остапа, а он, осёл эдакий, не собирался прислушиваться. Лез в петлю следом за мной.
Руки Остапа блуждали по моей спине. Я подалась вперёд, повинуясь желанию. Остап меня обнял, вдавил в себя.
- Линка, - выдохнул парень, - я, точно буйнопомешанный, хочу тебя. Пожалуйста, Линка, пожалуйста...
Руки Остапа спустились на талию, прошлись вдоль бёдер, очертив их изгиб. Потом его ладони снова оказались на талии, но лишь затем, чтобы скользнуть внутрь штанов. Остап с силой сжал мои ягодицы.
Мне понравилась его грубая страсть. Я распалялась всё сильнее. Хотелось большего, много большего. Я вдруг ощутила внутреннюю свободу: наши с Оськой тела находились в моей власти, и от этого доминирования кружилась голова.
Расстегнув пуговицу на моих штанах, Оська проник рукой в трусики и когда коснулся увлажнившегося лона, я издала стон. Его пальцы утопали в складочках влагалища, даря мне несказанное наслаждение. Я выгнулась - мне мало простых движений.
Остановив руку Остапа, я хрипло произнесла:
- Подожди, я сниму всё это...