Я не ошибся в своих ожиданиях. Пролетела еще одна неделя, и она стала прежней Настей. Мы нашли достойную спутницу заждавшемуся мотыльку и, почти не разлучаясь, наслаждались нашим уединением. Словом, все шло своим чередом…
* * *
Нудный телефонный звонок в несусветную рань заставил меня подняться, и я раздраженно посмотрел на часы: ровно шесть. Снял трубку:
— Слушаю!
— Андрей?
— Говори, Сережа!
— Извини , что разбудил, но надо бы увидеться до того, как сюда придет Слава. Двадцати минут, я думаю, хватит.
— Заваривай кофе! — вместо ответа сказал я.
— Уже поставил.
— Тогда лечу.
Сергей выглядел бы безупречно, не будь той крайней усталости, которую он не смог спрятать от меня.
— Да, не спал я несколько дней, — был его ответ на мой немой вопрос. — Пришлось самому поработать немного. И теперь я вижу, что не зря. Хотя Славик и без меня такое нарыл на твоего гуся, что и двадцати жизней не хватит для минимального срока, который ему накрутят самые милосердные судьи. Славка может не выдержать, он мечтает его засадить. И он это сделает, если мы не поторопимся. Я тут попутал кое-какие карты в их колоде, поэтому операция, к которой готовится Слава завтра, может не состояться, если мы сегодня проведем свою. Иначе зачем бы я не спал столько времени? — он хитро подмигнул мне и добавил: — У меня есть план, который поможет выпустить свору голодных волков на твоего аппетитного гуся. Но об этом позже, в подробности пока вдаваться не будем. Сначала послушаем Славу. Парень знает дело. Доклад будет обстоятельным, только, прошу тебя, не вступай с ним в диспуты о законе. Пусть готовится, мало ли что, а мы попробуем его опередить.
Хлопнула парадная, а за ней и дверь кабинета напротив.
— Вот и Слава пожаловал. К нему пойдем или здесь подождем?
— Пусть подготовится немного, давай-ка еще по кофейку.
День, который начался так рано, сулил быть нелегким. Слава, перелистывая страницы досье на Власова Олега Николаевича, хладнокровно перечислял даты, события, имена. Я внимательно слушал и поражался тому, какой кропотливой была работа, восстановившая шаг за шагом путь человека, который давно уже распоряжается судьбами людей по своему усмотрению, сохраняя облик добропорядочного гражданина.
Из доклада Славы следовало, что Власов Олег Николаевич имеет два высших образования. В детстве был паинькой. Закончил школу с золотой медалью. Уже в те годы он научился делить людей на нужных и ненужных и умело этим пользовался. Его юридическое образование помогло ему в этом. Закончив юрфак и просчитав все до мелочей, он выгодно женился на в общем-то неприметной девчонке, единственным достоинством которой была фамилия, приводившая в трепет как уголовный мир, так и высокопоставленных чиновников. Новоиспеченному тестю понравился смышленый зять, и он приобщил его к делу. В течение многих лет у родственников не было претензий друг к другу. Зять четко выполнял поставленные перед ним задачи, порой предугадывал события, был в курсе всех дел и снискал этим огромное доверие своего тестя, который открыл для него не только сейфы, но и свою душу. Его голова не кружилась от успехов, в ней уже зрел коварный план захвата не только всей собственности, но и кресла своего благодетеля, который вскоре вполне благополучно скончался в автомобильной катастрофе: на безлюдной улице спального района его машина почему-то столкнулась с КАМАЗом.
— Как вы догадываетесь, КАМАЗ был угнан, а злополучного угонщика, естественно, не нашли, — комментировал события Слава.
Я внимательно слушал собранную им информацию, сопоставляя ее с той, что знал сам, и она совпадала. Узнавая о деяниях Власова, за которыми тянулся кровавый след, я был поражен тем, что этот подлец никогда не гнушался подставить близкого ему человека. Расправившись с тестем и присвоив его капитал, он все же не смог занять его место. В это высокое чиновничье кресло посадили человека Москвы. Власов счел это личным оскорблением и, хлопнув дверью, ушел в частный бизнес, где имел мощные наработки и обширные связи.
Поставки нефти, мазута, угля замерзающему Приморью давали неплохой доход, но жадность этого человека не имела границ. Он не брезговал живым товаром, поставляя глупых заблудших «овечек» за бугор. Немалые деньги давал и наркобизнес, поэтому Власов всегда стремился принять долевое участие в крупных сделках. Конкуренты устранялись физически.
Несколько вооруженных и хорошо обученных охранных групп, имеющих все необходимые лицензии, находились у него на службе, выполняя поручения любой сложности.
Сам же Власов представлялся мне личностью сложной и коварной. Его первая жена так и не смогла родить ему долгожданного наследника. После смерти своего отца, которого она боготворила, вскоре распался их брак. Прожив несколько месяцев в уединении, она умерла. В заключении судмедэкспертов значилось, что причиной смерти стала передозировка сильнодействующим снотворным.
— Темное дело, — мимоходом бросил Слава. — Она никогда не жаловалась на свое здоровье. В ее больничной карте нет ничего серьезного, кроме того, что она способна была рожать. Это подтверждают многочисленные обследования и анализы. Власов бесплоден; к счастью, он не может производить себе подобных. Выяснилось, клиент заставляет проходить строжайшую медицинскую комиссию всех девиц, прежде чем они попадают к нему в постель. Никогда не пользуется средствами защиты, на чем и попался.
Одна из обожаемых им фотомоделей, делившая с ним постель, но не забывающая при этом своих прежних дружков, преподнесла ему долгожданную беременность и создала их брачный союз. Она и сама могла бы поверить в это, если бы не испытывала отвращения от немыслимого притворства, изображаемого день за днем перед человеком, которого ненавидела и жутко боялась. Власов изменил бы себе, если бы не решил устроить экспертизу на предмет отцовства, о чем не замедлил уведомить новоиспеченную супругу. Ей было от чего запаниковать. Она знала, где дала маху, и у нее случился выкидыш. Несмотря на это, ей все-таки удалось убедить разгневанного мужа, что следующая попытка будет удачной, что она ляжет на сохранение, и что, наконец, она обязательно подарит ему сына. Ее языком говорил страх, и она почти верила тому, что говорила. Поверил и он, но атмосфера в доме накалилась до предела. Он не сводил глаз с ее живота, который, вопреки его страстному желанию, не округлялся, и это порождало в нем лютую ненависть ко всем беременным женщинам… Много внимания уделяет животным. Имеет двух огромных ротвейлеров. Их ошейники инкрустированы серебром тончайшей ручной работы.
В любимцах — персидский кот, за которым он, никому не доверяя, ухаживает только сам. Вычесывает и посыпает кота тальком, прыскает духами «Импров». Кормит и выгуливает по ночам. С недавнего времени, после того, как недалеко от его дома было совершено двойное убийство, прекратил свои ночные прогулки с котом за территорией участка…
Далее в докладе шел перечень финансовых махинаций, которые наш «подопечный» прокручивал через сеть подставных фирм, и за всем этим постоянно тянулся кровавый след.
Казалось, что даже Славин офис стал наполняться холодом от ледяных колючих глаз, которые рисовало мое воображение после каждого нового эпизода. Даже скупой казенный язык протокола рисовал жуткие картины из жизни зверя в человеческом обличии. Он потерял всякий страх и, возомнив себя выше закона, словно взбесившийся бульдозер, подминал все на своем пути.
К заключительной части доклада прилагались списки с адресами и телефонами контактных с ним людей: поваров, садовников, врачей, парикмахеров, массажистов — словом, всех тех, кем обставляют себя обожающие комфорт люди.
Слава закурил и вплотную придвинулся ко мне. Какое-то время взгляд его был строгим, потом слегка оттаял, и он тихо произнес:
— Андрей, почему ты не сказал мне об истинных мотивах этой «охоты»?
— Поясни! — попытался парировать я.
— Что пояснять? Одна из ниточек привела меня на Морское кладбище, и я чуть слезу не пустил у твоей могилы. Ну, рассказывай, где жену прячешь — Анжелику?