— А можно мне? — спросила Настя.
Я протянул сигареты и сел рядом.
— Сейчас мне нужно отогнать подальше машину, а то нас очень быстро вычислят. Оставайся здесь и никуда не ходи, если не хочешь новых приключений, в которых тебе может и не повезти, — я потушил сигарету, накинул куртку и вышел.
Дождь не прекращался. Дождевые потоки стремились к морю. Я завел джип, развернулся и поехал в обратном направлении. Доехав до перекрестка, свернул направо; как только торговые палатки остались позади, остановил машину. Двигатель глушить не стал. Протер руль, автоматическую коробку передач. Внимательно осмотрел салон. Заднее сиденье было слегка испачкано кровью. Все-таки досталось бы Толяну от Петровича, вспомнил я недавний разговор в лесу двух бандитов.
Закончив осмотр, я протер ручки дверей и пошел к торговым палаткам, где набил пакет продуктами, прихватив еще бутылку коньяка для снятия стресса. Каково же было мое удивление, когда я обнаружил, что на месте джипа не оказалось. А ведь прошло минут пятнадцать, не больше! Впервые в жизни я был счастлив от того, что у меня, можно сказать, из-под носа увели тачку. Мое настроение приподнялось, и я поспешил к своему временному жилищу.
«Чему ты так возрадовался?! Куда спешишь? — услышал я внутренний голос. — Вот ты сейчас вернешься, а там тебя менты уже поджидают. Как только зайдешь, на тебя сразу железные браслеты и наденут».
«Какой ты все-таки нудный», — огрызнулся я и переложил пистолет из-за пояса в карман. Так легко можно было одной рукой снять его с предохранителя и, не вынимая из кармана, при необходимости произвести несколько выстрелов. Но что-то подсказывало, что беды пока ждать не стоит.
Почему-то мне было жаль эту девушку, и кроме того, она внушала мне доверие. Я постучал. Настя открыла дверь: она была одета в махровый халат, а голову обернула полотенцем.
— Добрый вечер! — почему-то сказал я и вошел в дом. Настя, приняв душ, уже успела покопаться в своем чемодане и приготовить нужные ей вещи.
«Оперативно», — отметил я про себя, почувствовав, что жизнь еще полна сюрпризов.
Выставив содержимое пакета на журнальный столик, я сел в кресло, открыл коньяк и наполнил им два разовых стакана. Коньяк оказался подлинным, он источал спокойствие и аромат. Настя присела в кресло напротив.
— Выпей. Это сейчас тебе не помешает, — предложил я и протянул ей стакан.
Она сделала пару глотков и задержала дыхание.
Дождь барабанил по крыше, набрасываясь на маленький домик, в котором сидели два человека, еще совсем незнакомых, но уже близких, объединенных одной тайной.
— Почему ты это сделал? — спросила Настя.
— А ты как думаешь?
— Не знаю, что тебе ответить. Я впервые в такой ситуации.
— Я тоже.
— Ты раньше когда-нибудь убивал?
— Нет, но те ребята, с которыми ты была в лесу, уверен, делали это неоднократно.
Я посмотрел ей в глаза. Она выглядела спокойной, и лишь блеск ее глаз выдавал волнение.
«Либо коньяк подействовал, либо у этого хрупкого создания железные нервы», — отметил я и перешел в наступление:
— Кто они? Откуда ты их знаешь?
— Это совершенно незнакомые мне люди.
— Тогда как ты оказалась с ними в лесу?
— Случайно, — в ее голосе я услышал боль, с которой она боролась.
— Настя, ты должна мне все рассказать, хотя бы в целях своей безопасности. Еще совсем недавно твоя жизнь висела на волоске. Пойми, чтобы это не повторилось, я должен знать все…
Но в этот момент мы неожиданно вздрогнули. В дверь громко и настойчиво постучали. Я достал пистолет и, сняв его с предохранителя, вышел в прихожую. Дверь, в которую теперь уже от души кто-то тарабанил кулаком, была хлипкой, и сломать ее не представляло труда.
«Ну что, герой, попался?! — успел-таки «приколоть» меня внутренний голос. — Быстро же они тебя вычислили. Что будешь делать?»
«Мочить!» — решительно ответил я и занял удобную позицию.
Родившись под знаком Крысы, я неохотно признавался в этом. Но прожив тридцать три года, я смог разобраться в этом знаке и по достоинству оценить его особенности. Все, что накапливает Крыса за всю жизнь, она с легкостью может подарить, не чувствуя сожаления. Гурман, всегда внимательна и осторожна. Старается избегать конфликтов. Но загнанная в угол — очень опасна. Она атакует без страха, наводя ужас даже на слонов.
Подошедшая Настя, видимо, разгадав мои планы, громко спросила:
— Кто там?
Стук прекратился, и после небольшой паузы, кто-то едва выговорил:
— Чё не открываете, спите, что ли?
Человек, стоящий за дверью, похоже, сбегал в палатку за спиртным и, вымокнув под дождем, потерял ориентир.
— А вам кто нужен? — снова спросила Настя.
— Как кто, свои, — промычало за дверью.
— Вы ошиблись. У вас какой номер дома?
— У нас седьмой.
— А это пятый, — пояснила Настя. — Идите домой и ложитесь спать.
— Ладно, — раздалось в ответ.
Спускаясь с крыльца, мужик пробормотал в свое оправдание:
— А ведь дом — точь-в-точь.
Настя отошла от двери и посмотрела на меня. Мы разом нервно рассмеялись. Прошли в комнату и сели в свои кресла.
Я долил коньяка и произнес тост:
— За взаимопонимание!
Пластиковые стаканы бесшумно стукнулись друг о друга, и горячая ароматная жидкость, приятно согревая, потекла по моим венам. У Насти был завидный аппетит. Она ела с удовольствием. Я незаметно подливал ей коньяка. Какое-то время мы разговаривали, и казалось, что давно знаем друг друга.
Пока не хотелось возвращаться к старому разговору, кроме того, у нее была прекрасная улыбка. Да и куда мне было торопиться? За последнее время я слишком много пережил, чувствуя, как моя душа превращается в лед.
Потеряв жену и друга, которых убили, а затем сожгли в доме, доставшемся мне по наследству от матери, я просто не хотел жить. Чувство вины выедало мой мозг. Я не находил себе места. Эти трагические события произошли, когда я был в Москве, в командировке. За несколько дней до случившегося мне позвонил Илья: с ним мы дружили много лет, поэтому, уезжая куда-нибудь надолго, я просил его по возможности помогать моей молодой супруге по хозяйству, тем более сейчас, когда она находилась на седьмом месяце беременности. Наш дом располагался в пригороде, поэтому забот всегда хватало. Имея полуторатонный грузовик и часто проезжая мимо, Илья проведывал нас, завозил дрова или какие-нибудь строительные материалы. Да ему и самому было приятно провести время вдали от своей ненавистной гостинки в районе бухты Тихой. В ней мне пришлось прожить последние три месяца.
Лежащая, можно сказать, прямо под ногами бухта была сотворена Богом для того, чтобы не умирала мечта. И тот, кто надеялся и верил, может быть, видел в ней заблудшую фортуну, но только не я. Заходя в подъезд гостинки, я чувствовал себя археологом, который попал в доисторический период и пытается разгадать многочисленные надписи, выжженные и нацарапанные на стенах. Я поднимался на пятый этаж в свою «пещеру», свет давали редко, поэтому я зажигал свечу и смотрел, как она сгорает, леденя мое сердце…
Я был погружен в свою темноту. Но сейчас я увидел маленький лучик света, и мне не хотелось его терять. Дождь внезапно прекратился, и над морем появилась луна. Рассыпав серебро, она гнала прибой на песчаный пляж, предвещая скорое окончание лета.
— Как здесь красиво! — сказала Настя, посмотрев в окно. — Край света. Я всегда мечтала здесь побывать. Однажды папа привозил меня сюда, еще в детстве. Вот с тех пор и мечтала.