Поэтому он решил выбрать тактику выжидания: пока что ничего не обсуждать, дать время, чтобы улеглись и успокоились Аринины переживания, чтобы она свыклась с мыслью о произошедшем, не занималась самобичеванием. А потом уже, когда острота ощущений притупится, можно и обсудить, как им жить дальше. Как долго ждать придется, он еще не представлял. Но планировал максимально оттягивать время для разговора.
- Арин, - постарался вложить в это слово максимум уверенности. Вышло тяжело и солидно. Девушка даже сжалась немного, поежилась. - Если ты будешь рядом сидеть, под рукой, то боюсь, что мы доедем до первой же широкой обочины. - Выдержал паузу, дал время на то, чтобы осмыслила. Кажется, идея начала достигать глубин женского мозга - девушка снова вспыхнула. - А потом я остановлю машину и продолжу делать то, что мы только что прекратили. Если хочешь еще на несколько часов зависнуть на этой трассе - ради бога, пересаживайся вперед.
Он добился желаемого: девушка смутилась до того сильно, что не смогла ни спорить, ни обсуждать что-то, касающееся их взаимоотношений. Просто расстегнула тонкие ремешки на обуви, подтянула ноги под себя.
- Спасибо за заботу, Сереж. Я действительно немного замерзла. - Надо отдать должное, не стала прикидываться невинной дурочкой, смогла признать очевидные факты. Правда, заалела снова: вспомнила, по какой причине так долго по сырой траве топталась.
А Сергей в тот момент разглядывал, как тонкая юбка плотно обтянула бедра, как колени оказались открытыми, такие точеные и манящие… Хорошо, спохватился вовремя. Не успел смутить.
С максимально суровой миной достал и выдал плед, проследил, чтобы закуталась. Так же, не расправляя нахмуренные брови, уселся за руль и поехал.
Одна мысль свербила в мозгу: за каким лядом он во все это впутался, и почему его так сильно накрыло?
Глава 8
Арина повела себя ожидаемо: стоило захлопнуться двери подъезда, скрывая за собой ушедшую домой девушку, как та начала отмораживаться. Делать вид, что ее в принципе нет на белом свете, а Сергею лишь только чудится ее проекция на стенах. Благо, что постоянно приглушенное и пляшущее освещение в залах позволяло привидеться чему угодно. Это было бы смешно, наверное, и даже простительно, и Сергей бы смог бы понять и простить такое ее поведение. Даже, наверное, должен бы радоваться, что его маленький грешок по отношению к Ирине не получил продолжения, и ничего не грозит его спокойной и размеренной жизни.
Да только вот, он нисколечко не радовался. Наоборот, постоянно ощущал какую-то недосказанность, незавершенность. Даже, порою, жалел, что не послушал голоса тела и не занялся с Ариной полноценным сексом, на той сырой и туманной поляне на берегу. На худой конец, можно было бы сделать это в машине. Так ведь нет же, придумал себе проблему на ровном месте…
А ведь это уже создавало реальные трудности в жизни: если раньше Сергей оборачивался в сторону Родионовой не чаще, чем оглядывался на всех остальных девчонок в коллективе, то теперь… Он не просто смотрел в ее сторону, а начал постоянно искать глазами. Даже там, где ей вовсе было не место, и никогда девушка не пробегала, ему постоянно хотелось увидеть Рину. И ничего приятного не было в этих поисках, как бы ни казались они романтичными, но Сергею начала надоедать эта постоянная обеспокоенность. Он реально ощущал удовлетворение и какую-то умиротворенность, когда точно знал, что Арина поблизости, где-то в радиусе протянутой руки, пусть и делает вид, что мужчину не видит, не слышит, и вообще, никогда не знала даже имени…
Забавно было наблюдать за ее метаниями, когда приходилось общаться напрямую, исключительно по делу. Девушка замирала, будто кролик при виде удава, делала испуганные и растерянные глаза, явно зависала на какое-то время… А потом общалась с демонстративной вежливостью, держала дистанцию, почти никогда не спорила, демонстративно показывая, как сильно уважает и ценит мнение шефа. Только вот, при этом бесконечно одергивала юбку, поправляла волосы, теребила карандаши и ручки в руках, роняя их и снова поднимая… Сергею даже отчасти приятно было видеть, что она тоже волнуется в его присутствии. Злило другое: не мог понять, от чего волнение, от стыда или от желания? Или и то, и другое замешано, а она определиться не может, что важнее?
И он, с каким-то изощренным мазохизмом, сочинял все новые поводы, чтобы придраться к девушке. Он, правда, и к другим придирался не меньше, чтобы не вызывать подозрений у окружающих, а главное - у Ирины… Но виновницей этих придирок была одна-единственная сотрудница, не известно еще, понимающая ли, в чем дело…
Радовало лишь то, что и сама Арина явно ощущала себя не лучше, это было заметно по ее настроению. Раньше спокойная, уверенная в себе (как минимум, внешне), очень рассудительная, девушка превращалась в стерву. И это шло на пользу работе: неожиданно для всех, она выполнила и перевыполнила план по сокращению, девчонки с ее участка начали вылетать с завидной регулярностью. Оставшиеся же стискивали зубы и молча выполняли объем работы, который все время у них рос. Теперь даже помощь Сергей не требовалась, что провести очередной «разбор полетов» с очередной провинившейся: Рина блестяще обучилась всему, что он раньше показывал, и теперь сама могла бы давать мастер-классы. Он лишь задумывался, во всем ли девушка будет так же хорошо схватывать уроки, или это только в работе проявляется. А в том, что уроки он давать хочет и будет, Сергей уже почти не сомневался. Это был только вопрос времени и подходящего случая. Жаль только, что из-за старательности Арины, все меньше было поводов пересечься, и случай постоянно откладывался.
Помощь пришла, откуда не ждали…
- Сергей Александрович! У меня к вам личный разговор! Очень важный и конфиденциальный! - Кажется, рыжая девчонка, что перехватила его в темном коридоре, последнее слово не очень-то и понимала, а выговорила и вовсе с трудом. Тем не менее, шептала она очень заговорщическим тоном, глаза блестели даже в темноте, а пальцы вцепились в рукав рубашки так крепко, что не оторвешь…
- Что, прямо такой секретный, что даже до кабинета дойти нельзя? - Ему, отчего-то, было неприятно разговаривать вот так, в закоулке, в темноте… Еще и не сказано не было ничего, а уже ощущение, что в чем-то испачкали…
- Я не хочу, чтобы кто-то догадался, что это вы от меня узнали. - Рыжая, кажется, Галей ее звали, торопливо зашептала, оглядываясь по сторонам, как героиня дешевого сериала. - А если в кабинет приду, то сразу всем все станет понятно…
- А видеокамеры тебя не смущают, нет? - Сергей тыкнул пальцем в сторону светящейся лампочки, как раз под «глазком» одной из таких камер.
- Нет. Тех, кто в них смотрит, этот вопрос не касается…
- Надо же, как интересно… Прямо заинтриговала… - он очень старался, чтобы в голосе не звучала издевка: слишком много таких дурацких секретов на него вываливали за годы работы, и Сергей просто не мог относиться к ним серьезно.
- Да. Охрана здесь ни при чем. И Родионова с ними не дружит особо, поэтому они ей не расскажут, даже если и спрашивать будет. - Уверенность этой женщины в собственной нелепой правоте просто завораживала. Сергей, наверное, даже повеселился бы… Если бы не одно «но»…
- А почему Родионова должна о чем-то спрашивать охрану? Объясни-ка… - очень старался не выдать голосом его внезапно вспыхнувший интерес.
- Да при том, что я вам расскажу такое, - это слово она выделила голосом, будто что-то невероятно страшное, - что Ринке явно не поздоровится. И она, конечно же, будет искать, кто вам ее слил.
- Да что ты? Надо же… Если не поздоровится, то надо разбираться, конечно…
Глава 9
- Чем ты так насолила этой вашей… рыжей… Галя, кажется? - Сергей просто физически ощущал неприязнь к этой Галине и отчего-то даже имя ее произносить лишний раз не хотел.
- С чего вы взяли, что у нас с ней какие-то проблемы в общении, Сергей Александрович? - Арина, как обычно, не приняла подачу и делала вид, что их связывают чисто деловые отношения.