Страх пронзил меня, когда я ступил в воду. Река словно бы сопротивлялась, а затем я представил, как Даниэль окликает меня с другого берега: «Черт возьми, не раздумывай и просто плыви!»
Так я и сделал. Страх помогал мне быстрее двигаться вперед. Добравшись до берега, я встряхнулся, как собака. Даниэль засмеялся, но я был рад, что он опять вместе со мной.
Затем я сел в лодку и погреб обратно. Ткач и Морри бросились ко мне навстречу. Ткач уселся в лодку, пока я переодевался. Мы договорились встретиться через два часа, но если он не придет — мы должны были бежать без него. Это означало бы, что он не сумел отыскать семью или их поймали на обратном пути.
Мы проверили все экипажи во втором сарае и обнаружили, что мастер Эдвард опять обыграл нас. Все колеса были перемотаны цепями, и к ним не подходил ни один из ключей хозяина.
В первом сарае мы вытащили кляп у Вигги и расспросили его. Он сказал, что ключи есть только у мистера Джонсона. Тогда мы поняли, что придется идти пешком. По прикидкам Морри, до причала было около двенадцати миль. Три-четыре часа ходьбы, если поторопиться.
Пятнадцать негров в сопровождении одного белого наверняка вызовут подозрение у любого, кто нас встретит, но, по словам Морри, тайно пробраться лесом нам тоже не удастся, потому что местность слишком заболочена.
Из тайника она достала последние сабли. Мы также вооружились серпами и вилами, раздав их всем желающим. Дожидаясь Ткача, мы вернулись в Большой Дом. Заметив страх на лице Лили, я вспомнил о своих дочерях. Не хотелось бы, чтобы они решили, будто я просто пропал без вести.
Обернувшись к Морри, я попросил:
— Если что-то пойдет не так… Когда меня повесят, пожалуйста, напиши моим детям по тому адресу, который я дал тебе в Нью-Йорке. Ты должна сообщить им, что меня больше нет в живых.
— Я? Джон, о чем это вы? Неужели вы думаете, что меня они не повесят? И куда раньше, чем вас.
Кроу отвел меня в спальню мистера Эдварда, а затем вместе с Морри вернулся утихомирить остальных рабов. Из окна открывался отличный вид на мост, ведущий в Комингти. Мистер Джонсон со своим приятелем так и не шелохнулись. Возможно, они даже задремали. И тогда я понял, что нам нужно захватит в плен и их тоже. Если до рассвета они обнаружат наш побег, то объявят тревогу и пошлют за нами собак, а также предупредят патрульных.
Вернувшись к себе в комнату, я сложил все свои пожитки вместе с пером, стрелой, рисовальным блокнотом и письмом Полуночника, а также рисунком Берекии Зарко. Пусть меня похоронят вместе с этими сокровищами, если поймают… Ткач вернулся минут за двадцать до полуночи вместе с Мартой, своими сыновьями и Сарой. Все были в панике, но Ткач уверял, что их никто не заметил. В Комингти все было спокойно.
Все вместе мы вернулись к остальным рабам, оставив Лили в Большом Доме. Но не успели мы добраться до хижин, как показались двое белых с мушкетами. Одним из них был мистер Джонсон. Другого я не узнал, но позже выяснил, что его звали мистер Дэвис. Он был управляющим в Комингти. Должно быть, они ушли с моста, пока я разговаривал с Ткачом. Наверное, заметили, как те гребут через реку.
— И куда это вы направляетесь, мистер Стюарт? — спросил меня Джонсон с широкой ухмылкой. Он явно был бы рад пристрелить меня.
Я бросился на него. Помню звук выстрела и как что-то ударило меня в левое плечо… Я еще подумал, что это какая-то деревяшка. Охваченный страхом и яростью, я не услышал выстрела мистера Дэвиса.
Набросившись на Джонсона, я отшвырнул мушкет в сторону. От моего удара он согнулся пополам, а я еще дважды двинул ему в челюсть. Он застонал, что не может дышать, и обхватил лицо руками. Я отступил и поднял с земли мушкет. Дрожащим голосом он взмолился не убивать его. Покосившись в сторону, я увидел, что Ткач лежит на земле. Мистер Дэвис выстрелил ему в шею и перебил артерию. Кровь растеклась повсюду, и Марта жалобно рыдала. Фредерик и Тэйлор сумели одолеть мистера Дэвиса и в драке нанесли ему удар ножом. Он тоже готов был вот-вот испустить дух.
Труп мистера Дэвиса мы оттащили во второй сарай, чтобы не увидели прочие пленники. Джонсона мы связали и сунули в рот кляп, невзирая на сломанную челюсть. Я не слишком горжусь тем, что сделал, но хорошо понимаю: будь на то его воля, он убил бы меня, не раздумывая.
К тому времени я уже понял, что серьезно ранен. Левая рука занемела, и рубаха промокла от крови, но сейчас я не мог позаботиться об этом. Сперва нужно было спастись. Паркер, Кроу, Фредерик и Тэйлор оттащили тело Ткача к воротам Ривер-Бенда. Марта заявила, что он наверняка предпочел бы быть похороненным не на самой плантации. Мужчины по очереди копали могилу. У реки земля была мягкой. Мы похоронили его в одежде без савана. Я прочитал еврейскую молитву каддиш.