– Да что там, неси сразу бутылку, – с вызовом бросил он удивленно покосившемуся на него сомелье. – У нас с деньгами проблем нет! Или у тебя, брат, другое мнение? – А затем, обернувшись к Жене, вкрадчиво добавил: – Вы не против?
– О, я, право, не знаю… Так жарко… – манерно пожав плечами, Женя скомандовала: – Две бутылки!
Вино действительно оказалось волшебным – помогло разрядить обстановку. Через полчаса Тоша уже рассказывал девушке, как верному другу, о том, какие испытания выпали на его долю в тяжкие годы юности.
– Начинает темнеть. А «духи» ползут, за склоном прячутся. Я пацанам своим говорю: «Не подкачаете, братцы?» А они: «Не беспокойтесь, товарищ подполковник». И по команде прицельным огнем… дррррр… А ля гер ком а ля гер, как говорится. Я, между прочим, ранение имею! – С важным видом он продемонстрировал Жене короткий шрам, подозрительно напоминавший след после удаления аппендикса.
«Господи, что он несет? – стучало в Жениной приятно уплывающей куда-то голове. – Какой Афган? Ему лет двадцать восемь, ну тридцать. В детском саду он, что ли, батальоном командовал?»
Однако на всякий случай она в нужных местах испуганно вскрикивала, прижимала ладонь к груди и восторженно кивала.
– А свой банк вы уже потом открыли? – все-таки поинтересовалась она.
И Тоша, значительно поиграв бровями, заверил:
– Конечно. С моим фронтовым прошлым волчьи законы российского бизнеса мне нипочем. Так что теперь я настоящий олигарх-лайт. Тем более в Нью-Йорке учился. А там так: если тебя не съели, значит, просто не успели…
Впечатленная Тошиным послужным списком, Женя как бы случайно задела ногой его колено. И тут же со всей искренностью разразилась ответной речью:
– Ах, Тоша, если бы вы знали, как я вам завидую. У вас такая интересная жизнь… А у меня… Постоянные съемки, фотосессии, интервью… города, аэропорты… Будто застряла в какой-то безумной матрице.
Тоша осоловело кивал:
– В матрице… Ага, ну как же… В матрице… Однако!
Женю несло, роль утомленной славой кинозвезды пришлась ей по вкусу:
– А вокруг одни застывшие маски, придуманные эмоции… Совсем нет времени на живое человеческое общение, на духовную близость…
Тоша, впервые за последние двадцать минут уловив, о чем идет речь, вскинулся:
– Нет времени на близость? Да что вы говорите?
Женя продолжала вещать что-то уже совсем несусветное о том, как ей звонили из «Уорнер Бразерс», приглашали на главную роль в новый блокбастер, а она отказалась, так как не все в этой жизни измеряется деньгами, а ее талант достоин лучшего применения, чем второсортная американская стрелялка. Она уже и сама чувствовала, что перегнула палку, что ложь ее очевидна и по-детски глупа, но Тоша так внимательно ее слушал, так серьезно кивал… Фантазия несла ее дальше и дальше. Неизвестно, до чего бы Женя в конце концов договорилась, возможно, приписала бы себе парочку оскаровских статуэток, однако поток ее красноречия был прерван официантом, услужливо подсунувшим Тоше счет.
Олигарх-лайт заглянул в темно-синюю папку и побагровел.
– Прогретая лучами средиземноморского солнца… М-да… – пробормотал он себе под нос, однако довольно уверенно протянул официанту кредитку.
Женя же, отметив про себя этот его жест, решила, что все в порядке, должно быть, ее кавалер просто бережлив, что, в общем, для семейной жизни не так уж плохо.
Распрощаться с Тошей Женя решила у выхода из заведения, наотрез отказавшись от предложения подвезти ее до дома. Антон важно продемонстрировал ей блестящий «Мерседес», на заднем сиденье которого сидела обалдевшая от жары и одиночества толстая австралийская крольчиха.
– А это моя Дольюшка, прошу любить и жаловать – Дольча. – Тоша выволок ее из машины и сунул Жене.
Девушка опасливо подхватила увесистое животное, не забыв, однако, восхищенно пискнуть.
– М-да, в честь модельера назвал, приятеля моего, – пояснил Тоша. – Это, кстати, как раз его подарок, Стефано. Презентовал мне, когда я у него на вилле гостил.
– Какая прелесть, – улыбнулась Женя, осторожно потеребив кроличьи длинные уши. – Ну до свидания, Тоша. Буду с нетерпением ждать нашей новой встречи.
Когда новенький «Мерседес» рванул с места, увозя олигарха-лайт и его откормленную любимицу, Женя, юркнув в ближайшую подворотню, вытащила из сумки старые вьетнамки и с облегчением переобулась, заботливо завернув драгоценные сапоги в пакет. Затем опустилась на край тротуара, закурила и объявила самой себе, что начало охоты, можно считать, прошло успешно, зверь, несомненно, заглотил приманку, а дальнейшее будет зависеть уже от ее ловкости и проворства.