Наслаждение от получаемых ощущений ни на миг не покидало юношу, поднявшего вверх свое лицо с зажмуренными глазами. Образовавшаяся на шее рана гармонично вписалась как часть умопомрачительного и бурлящего каскада блаженства, какое он испытывал в данный момент.
Юноша вдруг резко раскрыл глаза. На смену эйфории наслаждения пришел безумный восторг. Он не смел даже пошевелиться во время непрерывных ласок незнакомки. Но в какой-то момент с женщиной стало происходить нечто странное. Она вдруг неожиданно стала стремительно худеть, уменьшаться в теле, но это совершенно не отразилось на ее поведении. Незнакомка продолжала все глубже и глубже запускать свой язык в мягкие ткани шейных мышц несчастного, который испытывал самое большое удовольствие за свою короткую жизнь. Женские волосы из ярко-черного цвета стали постепенно превращаться бледно-русые, затем уже – в серебро налитой старческой седины. Но юноша не был в состоянии это увидеть, ему было безразлично все, что творилось вокруг.
Ставшее слишком большим грязное и местами в клочья изодранное платье начало медленно, но неумолимо спадать с одутловатого и принявшего непривлекательно костлявые формы женского тела. Дряблая морщинистая кожа, освободившаяся на плечах от одежды, под ударами крупных капель ливня приходила в неестественное трясущееся движение. Но не прошло и нескольких коротких секунд, как она вся начала покрываться черно-серыми гниющими пятнами. И вот через какое-то очень короткое время тело женщины преобразовалось в склизкий тлетворный скелет, который затем, не имея опоры в лице жизнеспособных мышц, осел вниз, а после и рассыпался на части, а после – и на прах.
Юноша опустил лицо и посмотрел себе под ноги. В нем уже не было того пугливого и неуверенного в себе после гибели преследователя или же бездумно изнемогающего от палитры удовольствий юнца. За большими темными глазами уже находилась другая личность, пребывающая в полной невозмутимости и готовности действовать.
Юноша стряхнул с одежды остатки праха моментально разложившегося скелета женщины и твердой походкой проследовал к автомобилю, занял водительское место и повернул ключ зажигания. После короткого упорства мотор неприятно задребезжал. Пропитанный шумом непрекращающегося ливня воздух был дважды потревожен ревущим механическим звуком, и «уазик» неспешно покатил по дороге, продолжая свой недавно прерванный путь.
Густой и холодный туман, соткавший за ночь пушистый слой ковра из испарившейся влаги, с первыми утренними лучами стал медленно отступать, отползая своим мохнатым телом от неказистых деревенских домов. Одинокая пугливая кошка стремительно перебежала неровную ухабистую дорогу и спряталась за покосившимся серым деревянным забором огороженного участка. Прошлась немного, как вдруг прижалась к земле, стараясь насколько такое возможно спрятаться за мокрой травой. Ее морда напряглась и застыла от увиденного. На ветви могучей старой яблони висел бездыханный труп собаки. Раскрытая пасть, вывалившийся язык, застывший немым стеклом взгляд пустоты в неживых глазах. Черная шерсть – вся в едва заметных кровоподтеках. Бездыханное тельце непрерывно раскачивалось и поворачивалось под порывами ветра, словно сбившийся со своего обычного ритма маятник.
Что-то протяжно и противно скрипнуло. Кошачий взгляд быстро метнулся в сторону звука. Из двери деревянного дома на крыльцо вышел молодой парень в коричневой кожаной куртке, тот самый водитель «уазика», что оказался накануне невольным спасителем женщины-беглянки. Он неторопливым шагом проследовал к своему автомобилю, вставил ключ в дверцу и резким щелчком уверенно повернул его. В тот же миг из этого же дома, медленно покинув тень дверного проема, вышел с густой порослью на обветренном лице мужчина средних лет. Он направлялся вслед за парнем к автомобилю. При приближении мужчины юноша неспешно обернулся и с улыбкой на губах обхватил левой рукой его загривок шеи. Без видимого усилия или какого-либо принуждения притянул к себе. То образовался откровенный, без всяких внутренних зажимов поцелуй двух счастливых любовников.
Спустя пару секунд парень отстранил свои тонкие бледные губы от губ небритого мужчины, внимательно посмотрел на того широкими темными глазами и томно и вкрадчиво произнес спокойным голосом:
– Что же, пора.
Мужчина на мгновение закрыл глаза, затем тут же заново их раскрыл, и, ничего не ответив, отвернулся, стал отдаляться от автомобиля, а вскоре и вовсе исчез в своем доме. Не прошло и минуты, как оттуда донеслись истошные и до безумия испуганные женский и детский крики, смолкшие тотчас, как взрывом прозвучали два ружейных выстрела. Юноша, не обратив внимания на все это, завел свой «уазик» и отправился на своей машине по скользкой после дождя деревенской дороге.