- Лежи и не двигайся!
И, всё ещё стоя на коленях, обняла его, уже снова лежащего на спине, так, что он просто был вынужден положить голову на мои руки. Щека к щеке со мной. Спец скептически посмотрел на нас, вздохнул и снова принялся за дело.
- Ты бы в самом деле вышвырнула нас? - не глядя на меня, спросил Кирилл.
- Скорей бы пристрелила тебя. Если б ты согласился уйти.
- Ну и логика у тебя, - пробормотал он.
Мысленно пожала плечами. А что логика? Логика собственницы, если он ещё не понял... Мою щёку грело прикосновение его щеки. И это был единственный реальный факт, который я сейчас воспринимала правильно. Всё остальное скрывалось в дымке путаницы и ужаса, что я могу его потерять.
Специалист закончил работу. Я встала, пока он собирал чемоданчик, и толстячок протянул мне влажные салфетки. Стерильные. Я кивнула и принялась протирать кровь с Кирилла. Он попытался подняться - я легонько толкнула его назад, на кушетку.
- Лежи. Сейчас принесут одежду. И не шевелись. Кровь начинает идти.
- Холодное, - недовольно сказал он.
- Потерпишь, - спокойно сказала я.
Он сел на кушетке, чтобы протереть себя спереди, а я устроилась за ним, чтобы снять выступившую кровь там, где он не дотянется. Смешно, но додумалась дышать на салфетки, прежде чем дотрагиваться до его кожи. Чтобы согреть. Осторожно притрагивалась к его коже, чтобы не причинить боли, а когда уже не осталось ничего, что бы мне дало возможность прикоснуться к нему, посидела, посидела, да и прислонилась щекой к его спине. Кирилл замер. Я снова обняла его так, чтобы манто, которое так и не съехало с меня, укрыло его плечи.
- Что?
- Замёрз же.
Повернётся? Нет?
Он сделал лучше: натянул на себя полы моего манто, будто ненароком притиснув и меня к себе, вынудив спустить руки и обнять его за бока.
- Чего? - теперь спросила я.
- Греюсь.
Коротко и ясно.
Я положила подбородок ему на плечо. Что-то с нами будет дальше?
Сидели недолго. Он вдруг быстро и ловко снял с меня манто вообще и положил его на ноги. Почти секунду спустя открылась дверь, и принесли одежду для него. Как услышал только... Забравшись с ногами на кушетку, я следила, как он привычно примеривает одежду, делая короткие замечания и пожелания, а служащие ателье, даже не глядя на меня, подобострастно кивают ему и быстро исправляют по его желанию.
Кого я выпустила из клетки? Мой миф, что - пленённую птицу, разлетелся вдребезги при одном взгляде на этого самоуверенного мужчину, в котором я с трудом узнавала недавнего тюфяка, бдительно не подпускающего ко мне мужчин. Этому, нынешнему, - я и правда не могла сказать ничего в ответ на раздражённую фразу: "Не смей уходить, пока я не разрешил!" Ишь... "Не смей... Я не разрешил!" Когда это мы успели поменяться ролями? Или не менялись, а так было всегда, только я не замечала?.. Этот светский человек, надменный и глядящий на меня сверху вниз - когда его взгляд промелькивал мимо кушетки, на которой я сидела, не мой Кирилл... Я подобрала ногу под себя, ссутулившись, снова упёршись глазами в пол, и думала. У меня два выхода: пристрелить его, пока он совсем не стал мне чужим. Или выбросить из собственной жизни, как только всё закончится. С таким я не смогу жить рядом. Этот - другой.
Снова оглянулся. Как будто услышал. Теперь - взгляд направленный, оценивающий. На нём только что прекратили обдёргивать костюм, проверяя на предмет, не топорщится ли где-нибудь да что-нибудь. Одет. С иголочки. Хозяева ателье, судя по всему, в восторге от него и его манер - отчётливо проявившихся, едва он показался перед ними одетым. Осталось только побриться в каком-нибудь салоне... Икона стиля. Раньше так называли тех, на кого стремились быть похожими те, кто сам одеваться не умел.
- Прекрати.
Он встал передо мной, всё ещё сидящей на кушетке. Чего ему надо?
- Прекрати, сказал.
Куда он, чёрт бы его, смотрит?
На мои руки. Всё ещё сижу на кушетке и размеренно, почти не замечая, режу ножом манто на клочья. Порез - рву руками, пока до швов не дойду, а там - снова нож в дело. И чего ему не нравится? Хоть какое-то занятие в ожидании, чем весь эта комедия закончится. В идеале, конечно, хотелось бы, чтобы его бывшие хозяева напали. Или вообще какое-нибудь бандитьё. Чтобы убить хоть кого-то... Чтобы душа, моя окровавленная раздором душа успокоилась. Суррогатная замена - моё несчастное манто. Мне его мало - во всех смыслах.