- Да, - сказала я.
- Теперь ты успокоилась?
- Да.
Полчаса спустя водитель доставил нас в снятую Эриком квартиру, которая занимала часть двенадцатого этажа - на этот раз небоскрёба, ближе к центру города.
Кирилл обходил машину, чтобы помочь мне выйти, когда я застыла глазами на верхнем зеркальце перед водителем. Дождалась, пока боевик Эрика взглянет на меня, - и пару секунд удерживала его взгляд. Его спокойное лицо стало безразличным. К тому моменту как Кирилл открыл мне дверцу, водитель уже смотрел вперёд, на дорогу.
Пока мы вдвоём входили в здание, я зримо почувствовала: Кирилл отодвинул меня от себя. Не изменившись ни в выражении лица, ни в движениях, я сделала то же самое. Грохнувшая между нами стена мгновенно превратила нас в посторонних друг другу людей. У него была причина - Рольф. У меня - причин нет. Он.
Рольфу со всеми нашими сегодняшними заморочками пришлось пообедать одному - в компании с сиделкой. Её единственную не убрали из нашего нового дома. Я немного пожалела о знакомых лицах, которые успела запомнить как личных домашних, и принялась постепенно запоминать новеньких. На память не жалуюсь. Жалуюсь лишь на то, что в последнее время приходится слишком многое запоминать как временное.
На нашем этаже, едва выйдя из лифта, мы разделились: новый дворецкий пошёл показывать Кириллу его комнаты - меня проводил к моим комнатам один из боевиков, который наблюдал за происходящим здесь с момента покупки нового пристанища.
Я настолько заледенела, что взгляд Кирилла, когда он понял, что его ведут в другую сторону от меня, совершенно не тронул. Кажется, сообразив, что у него будут свои комнаты, он быстро сменил неуверенный шаг на решительный. И ушёл. Не оглядываясь. Я понимала, что в первую очередь он хочет навестить Рольфа. Понимала, но лёд поднимался в душе вместе с пустотой. Мне дышать стало плохо, когда внутри меня начала медленно, но неумолимо раздуваться душная пустыня...
Шагая... Нет, передвигая раздутые тяжёлой пустотой ноги, я дошла до своих комнат. Кивнула боевику, отпуская его. Закрыла за собой дверь. Постояла, бездумно глядя в покачивающуюся из-за светового движения на улице темноту комнат. Тусклые в вечерних сумерках окна вдруг стали манить так, словно там, за ними скрывалось такое нечто... такое... Всё так же тяжело передвигая ноги, я встала у окна. Улица мерцала всеми искрящимися красками делового вечера.
Полтора часа до ужина...
Эта мысль - как шаг в грязную лужу. Ляпающие тяжёлые брызги во все стороны.
Полтора... Я ссутулилась и оглянулась. В темноте нашла типовую гардеробную, сбросила всё с себя и быстро переоделась в те шмотки, которые - знала - всегда были со мной. И здесь тоже. Чёрные джинсы, чёрный джемпер, чёрные, полуспортивного типа ботинки. Кожаная куртка - тоже чёрная. Чёрные перчатки. Рассовала необходимую мелочь по карманам. Огляделась. Всё взяла? Кажется, всё.
По пустому коридору к лифту. Внизу, на выходе в вестибюль, лифтёр слегка поклонился. У самой двери вслед почуяла взгляд. Обернулась - вздёрнула подбородок: боевик Эрика. С места не тронулся.
Вышла. Машина дожидалась меня здесь же. Бессловесный договор с водителем от Эрика оставался в силе. Он стоял у дверцы. Хлопнул за мной, сел к себе. Помолчали.
- Просто по городу? Или в конкретное место?
- Мне нужна парикмахерская, - сказала я и тряхнула головой с заметно неровными волосами. Ножом же откромсала.
И снова взглянула в зеркальце. Водитель смотрел на иллюзорно тёмную улицу в вечерних, обманчиво мерцающих огнях. Вспоминает? Рассчитывает? Машина мягко скользнула с места.
В парикмахерской дождалась, пока водитель привыкнет к мысли, что я здесь надолго. И смылась. Прихватив тёмно-рыжий парик с длинным волосом и напялив под куртку стащенный с вешалки для мастеров светло-синий халат вместо юбки. Если водитель и видел меня сквозь прозрачные витрины, не думаю, чтобы он понял, кто это.
За углом здания сняла это барахло, бросила в урну, ногой ещё припихала, чтобы не высовывалось. У меня часа три, пока меня найдут.
Быстро: где - не гнушаясь поездом подземки, где - наземным общественным транспортом, добралась до места, где собираются кэссийские байкеры. Незаметная, неприметная, похожая на всех байкерских девчонок сразу, в темноте серая, как все кошки, перецеловалась со всеми, переобнималась, пока шла, выискивая нужного мне. Пока нашла, начала благоухать сигаретным дымом - и не всегда с разрешёнными добавками, винищем и тяжким пивным "ароматом", мужским парфюмом, которым кое-кто совсем юный облился зело плотно.