Какое-то время наш «Карман-Гиа» петлял по улицам городка. Весьма прилично одетые прохожие, как, впрочем, и автомобили на этих улицах, были редки. Будний день, середина дня. Никакой военной угрозы действительно не чувствовалось, попадавшиеся по пути магазины, лавки и газетные ларьки были открыты. Мелькнуло какое-то здание, явно более современной постройки. Вывески я не успел рассмотреть, но, судя по двум большим афишам перед входом, – явная киношка. Большую часть одной афиши с надписью «Diverzio all Italiano» занимал портрет молодого Марчелло Мастроянни, на другой, с буквами «Pagador de Promessas», были какие-то совершенно незнакомые мужики, нарисованные в красновато-чёрных тонах. Ну да, «Развод по-итальянски» с Мастроянни, режиссера Пьетро Джерми как раз в мае 1962 года на Каннском фестивале получил приз («Пальмовая ветвь», или что у них там?) как лучшая комедия. А вот какие тогда ещё в Европах шли фильмы – фиг его знает, полный мрак и туман, тем более что далеко не все они потом попали в советский прокат, в отличие от того же «Развода по-итальянски». Хотя если я всё правильно помню, в том же 1962-м Госкино СССР таскало по западным кинофестивалям, например, «Иваново детство» А. Тарковского – и даже сумело кого-то удивить и победить, раз уж какие-то премии за него получило…
После очередного поворота (на крайнем доме мелькнула табличка с названием улицы – «Burkardusstrasse») моя шофёрша остановилась возле трёхэтажного дома, перед которым было припарковано с пяток легковых автомобилей (два из них были знакомыми мне супермалолитражками «Изетта») и несколько мотороллеров «Веспа». Здесь же прилепилась и пара велосипедов. Н-да, патриархальное время и ещё более патриархальная страна, где никто особо не боится, что его движимое имущество банально сопрут. Впрочем, один велосипед, кажется, всё-таки был пристёгнут цепочкой к уличному фонарю. А стало быть, в «эру милосердия» здесь всё-таки верили далеко не все.
Вывеска над входом указывала, что перед нами «Hotel-Gasthof Kulle» (то есть в моём грубом переводе отель либо гостиница «Прохлада» или «Свежесть»). На мой взгляд, для горного края такое название – самое то.
Мы выбрались из машины и вошли. Поскольку данное заведение к категории гранд-отелей явно не относилось, штатных единиц здесь тоже было не слишком много. Во всяком случае, никаких швейцаров или носильщиков посреди обставленного в тогдашнем модерновом стиле (лёгкие кресла и круглые столики с элементами металла и пластика) холла не обнаружилось. Хотя, поскольку из багажа у моей напарницы была только сумочка, они были и ни к чему. Чуть дальше, за стойкой обнаружился немолодой, предельно вежливый портье с лицом типичного гитлеровского генерала из советского фильма «про войну» или школьного учебника истории, который без лишних вопросов выдал моей спутнице ключ от номера и пожелал хорошего дня. Чувствовалось, что жила она тут уже не первый день. Провожаемый не слишком внимательным взглядом портье, я молча двинулся за Кэтрин. Лифта здесь, разумеется, не было, и на третий этаж пришлось подниматься по узкой лестнице на своих двоих. Отель представлял собой странноватую смесь старого и нового – архитектура явно из XIX века, а вот отделка (вроде синтетического коврового покрытия на полу в коридорах) или мебель – по моде текущего десятилетия.
– Переодевайтесь, – велела моя спутница, едва закрыв входную дверь номера на ключ. Сказав это, она открыла шкаф, одновременно выдвинув из-под кровати острым носком туфельки не особо большой клетчатый чемодан.
Я скинул плащ и начал раздеваться, энергично, словно в предбаннике. Все предложенные мне носильные вещи оказались новыми, отглаженными и вполне по размеру. Чувствуется, что некая предварительная подготовка в операции всё-таки присутствовала, несмотря на всю сопутствующую спешку.
В последующие минут двадцать я был переэкипирован полностью, начиная с трусов. Поглядев на себя в большое зеркало (оно было на внутренней стороне одной из дверок платяного шкафа), я обнаружил перед собой нечто в тёмно-сером костюмчике с галстуком-селёдочкой и белоснежной сорочкой. Внешность была вполне в духе времени, этакая дешёвая подделка под не пьющего одеколон Алена Делона, молодого Шона Коннери или какого-нибудь персонажа нашего кино 1960-х (можно вспомнить хоть Белявского из «Июльского дождя»), только вот рожей я на киногероя или рокового красавчика ну никак не тяну. Выданные мне мягкие чёрные полуботинки тоже оказались нужного размера.