В итоге через четыре дня на солнечной орбите Плутона находилась уже внушительная эскадра из тысячи двух крейсеров, где только последние два являлись настоящими. «Сильный», оставив эскадру, вернулся на землю за грузом боевых спутников. И вкоре появился в сопровождении еще трех новеньких крейсеров, под завязку наполненных «пустышками». Эти три крейсера имели у себя на борту копии «Гермесов» и работа закипела с новой силой.
Через месяц Солнечная система была окружена кольцом из шести тысяч крейсеров и боевых спутников, где только двадцать два крейсера были настоящими. Последние четыре крейсера достраивались и через неделю-другую должны были выйти на дежурство. Но земля этим не ограничилась. Все новые и новые сотни боевых спутников строились на заводах глубоко под землей.
Еще двадцать крейсеров было заложено на верфях. На этот раз инженеры попробовали увеличить размеры кораблей и вооружение, пытаясь построить собственные линкоры. Хуже всего дело обстояло с антигравами. Эта земля еще не знала, что такое ксилл и запасы ксилловых стержней с «Сильного» и «Ирги» были распределены на двадцать пять новых кораблей. Без антигравов ни один крейсер не смог бы оторваться от земли. И ни один антиграв не мог функционировать без ксилла. В конце концов было решено демонтировать на орбите антигравы с выведенных в космос крейсеров, оставив только центральный антиграв для снижения чудовищных перегрузок, которые могли привести к смерти экипажа и даже к разрушению конструкций корабля. Владислав расстался с запасами ксилла без особого сожаления. На «Ирге» после того, как Ворчун собрал свой новый сканер, все равно могли функционировать только два стартовых антиграва и еще один в рубке под креслом пилота. Теперь все новые антигравы вернулись на землю, чтобы в свое время вывести новые корабли в космос, а уже выведенные на орбиту крейсера без антигравов на землю вернуться больше не могли. Их экипажи должны были ждать на орбите, когда «Сильный» в качестве челнока доставит их на землю. На крайний случай имелись одноразовые спускаемые капсулы, при помощи которых терпящий бедствие экипаж мог спастись.
Подземные города перешли на режим жесткой экономии, отдавая основную массу энергии, металлов и ядерного топлива на строительство все новых оборонительных сооружений и кораблей. Вскоре появились и первые признаки недовольства среди богатой прослойки людей, не привыкших ограничивать себя ни в чем.
В ситуации чрезвычайного положения деньги перестали играть ту важную роль, которую они играли прежде и многие богатые бездельники, гордо именовавшие себя элитой и богемой, оказались в положении, немногим лучше, чем все остальные трудяги. Смириться с этим они не могли и не хотели. Появились кем-то усердно распускаемые слухи о засильи армии вот главе с неизвестно откуда взявшимися «пришельцами», которые заботятся только о себе. О том, что с муравьиными можно и нужно жить в мире и если сдать им без сопротивления планету, то многих возьмут на службу на райских условиях. У счастливчиков появится возможность жить на любой планете. Появились партии «согласия», ратующие за бескровную сдачу. Они откровенно играли на том, что многие люди жили в бедности и предлагали всем рай под руководством новой власти. И люди начинали верить. Все чаще и чаще слышались голоса призывающие к сдаче без боя…
Владислав догадывался, что кое-кто финансирует все это и даже есть люди, согласные вложить свои собственные деньги в экономику… муравьиных, но никак не мог поверить в тупость и предательство людей. Дошло до того, что люди подземных городов начали проводить митинги, переходящие в настоящие бунты. Жители нескольких городов захватили власть в свои руки, зверски расправившись с представителями ОУЗ — объединенного управления землей и разрушив строящиеся на стапелях линкоры. Армия вмешалась, наводя порядок, но два из четырех почти полностью готовых линкоров были взорваны.
— Пропаганда, пропаганда, — капитан Гюнсдорф сжимал кулаки в бессильной ярости.
Он добровольно взвалил на себя обязанности по организации космической обороны, а теперь все решилось без единого выстрела.
Владислав, впервые за последние шесть месяцев севший в кресло пилота «Ирги» вместе с Ворчуном, снова занявшим место борткомпьютера, облетел всю солнечную систему, проверяя посты. Из головы не шли последние события на земле, приведшие к жертвам и потере двух линкоров. Ворчун поинтересовался причиной плохого настроения агента. Вместо ответа Владислав активировал имплантант за ухом, чтобы тот, не задавая лишних вопросов, мог читать его мысли.
На следующий день пришла весть об очередном бунте на земле. Боевики из партии "Новая земля" силой попытались захватить крейсер «Сильный» — единственный корабль, способный эффективно осуществлять связь между землей и экипажами дежурных кораблей в космосе. Гюнсдорф действовал предельно жестко. Пять рабочих роботов поставили плазменную защиту, не подпуская взбунтовавшихся к открытым грузовым шлюзам корабля и закончил погрузку еще до того, как войска взяли под контроль космопорт. Трое рабочих и один техник были убиты боевиками, еще восемь человек ранено, среди них и сам капитан. Взрывом гранаты был уничтожен один из рабочих роботов. Зачинщики беспорядков были арестованы, но ничего вразумительного от них так и не добились. Единственно, что удалось выяснить, это то, где они получали иструкции. От кого они исходили, было неясно. На специально оборудованных явках люди надевали наушники, где вкрадчивый голос разъяснял им преимущества сдачи земли муравьиным без боя, а также инструкции к действиям, направленным на уничтожение оборонительных поясов землян изнутри. Обыски явочных квартир тоже дали немного. Военная разведка разводила руками. Эта частота не использовалась ни одной радиостанцией. А когда один из крейсеров, дежуривших на орбите Плутона, внезапно взорвался, уничтожив попутно два десятка пустышек, то люди не скрываясь начали показывать пальцами на капитана Гюнсдорфа, открыто заявляя, что он и есть предатель.
Дирк Гюнсдорф ходил с почерневшим от гнева лицом, но, стиснув зубы, выполнял добровольно принятые на себя обязанности. Первой реакцией экипажа было все бросить к чертовой матери и улететь подальше от земли, но капитан заявил, что именно этого скрытый враг и добивается.
— Если мы уйдем, земля останется беззащитна, — отрезал он. — Экипажи новых крейсеров знают только теорию тактики ведения космического боя, да и то немного, и если я уйду, то все остальные потеряют надежду.
Владислав сидел, обхватив голову руками.
— Война еще как следует не началась, — думал он, — а мы уже несем потери. Причем моральное поражение будет куда как пострашнее военного.
— Кэп, — вдруг подал голос Ворчун, — а что если это диверсанты?
— Какие к черту диверсанты! — поморщился Владислав. — Обычное предательство. И потом, то люди, а то муравьи. Ты хоть одного муравьиного на земле видел? Здесь даже нормальные земные мураши давно вымерли из-за ледников.
— Кэп, не торопись, — возразил борткомпьютер. — Если исходить из того, что муравьинообразные в этом измерении такого же роста, как в нашем, значит их рабочие не более восмидесяти сантиметров. Это ведь только на боевых кораблях сидят муравьи по два с половиной метра.
— Продолжай, — агент насторожившись вскинул голову. — К чему ты клонишь?
— Давай-ка пару витков вокруг земли сделаем, — предложил вдруг Ворчун, — мне бы планету просканнировать.
— Ты, что думаешь, что на землю диверсантов заслали? — агент покачал головой. — Да сюда сейчас комар не проскочит!
— Это сейчас, — возразил Ворчун. — А раньше?
— Резонно. — Владислав рванул штурвал на себя, разворачивая свой маленький крейсер. По дороге он вызвал капитана Гюнсдорфа на прямую связь. На "Большой земле" каждый капитан патрульного крейсера имел за ухом имплантированный микропередатчик и связаться с ним при помощи Ворчуна не составляло труда.
Такой же передатчик имелся у каждого специального и у каждого планетарного агентов. В результате с помощью Ворчуна была проведена небольшая конференция между Владиславом с одной стороны, Сергеем и Дирком Гюнсдорфом с другой и Эстер с третьей. Владислав вкратце обрисовал ситуацию и выводы, к которым он пришел не без помощи андроида.