Потом, пригибаясь к земле, он побежал, думая только об одном: надо прятаться за деревьями, надо скрыться в густой листве. И тут он заметил двоих в джинсовых куртках. Оба, не прячась, стояли на соседнем холме с винтовками в руках и высматривали цель. Сержант увидел, как споткнулся Сизый и, выбросив вперед руки, упал.
Отчаянно петляя на бегу, он вспомнил, как однажды в восемьдесят втором в Анголе он преследовал на джипе здоровенного наемника, сбежавшего из тренировочного лагеря. Сержант сейчас только понял, что испытывал тот негр, улепетывая от джипа, откуда время от времени постреливал инструктор. Сержант расстрелял беглеца в упор, когда тот уже совсем выбился из сил. А долго ли сейчас он сам выдержит? Сколько ему еще осталось, прежде чем его расстреляют в упор…
Сержант бежал, намереваясь обогнуть холм справа, чтобы скрыться из виду. Он дважды выстрелил на бегу из своей винтовки, но это было скорее от отчаянья: прицел он не успел укрепить на стволе. Он не помнил, сколько выстрелов произвел, как вдруг кончились патроны. Перезаряжать времени не было, пришлось винтовку бросить. Он вытащил из подмышечной кобуры «беpeттy» и...
И тут прямо перед ним показалось шоссе. Он выскочил на темную асфальтовую ленту и заметил, что со стороны Неаполя быстро приближается машина. Он вдруг понял, что это серый «мерседес», который ему заказали…
Его заметили загодя. «Мерседес» снизил скорость ж остановился метрах в пятидесяти от него. Распахнулись сразу все дверцы. На дорогу выскочили двое в джинсовых куртках, держа в руках короткоствольные автоматы. Серая машина медленно подъехала к Сержанту. И тут он остолбенел: с заднего сиденья ему любезно улыбался дон Томмазо Россетти.
— Ну вот мы и встретились, Сержант. Ты удивлен? Или, может быть, не рад видеть меня… живым? Садись, нам надо поговорить… Ребята, помогите гостю!
Сержант почувствовал, как сильные руки крепко схватили его сзади за локти, торопливо, но уверенно обшарили, вытащили из кобуры на щиколотке крохотный револьвер двадцать второго калибра, после чего втолкнули внутрь салона. Он оказался зажат между двумя хмырями в джинсовых куртках. Один из его соседей немедленно приставил к его виску ствол, давая понять, что сопротивление бесполезно.
— Сколько же мы с тобой не виделись, Сержант?
— Три года, — не раздумывая ответил тот.
— Три года… Сколько я тебе заплатил за работу в прошлый раз?
— Сто пятьдесят тысяч.
— Сто пятьдесят тысяч. Это неплохие деньги по тем временам. Насколько мне известно, на твоем счету в швейцарском банке сейчас скопилась немалая сумма в миллионы долларов. Имея неплохое состояние, ты можешь жить безбедно. И оставить детям. Хотя где они, твои дети… У тебя опасная работа, Сержант. Деньги — хорошее утешение, когда голова цела.
Степан попытался было чуть-чуть пошевелиться, но тут же один из головорезов Россетти схватил его за горло, а второй больно вдавил в висок ствол пистолета. Россетти явно наслаждался бессодержательной беседой. Его ровный голос рокотал, точно баюкал слушателя, не понимающего смысла этой комедии.
Старик вспоминал подробности той давней ликвидации, которую так профессионально осуществил Сержант, когда одного за другим убрал троих выскочек, вздумавших тягаться в могуществе с самим доном Россетти.
Старик хвалил его сноровку и высокое мастерство, но все время повторял, что не может понять, как же такой профессионал сейчас опростоволосился.
— Думаешь, ты единственный, кто решил посягнуть на мою жизнь? А я вот все еще жив, здоров, полон сил и рассчитываю дожить до ста лет… Почему ты согласился убить меня? Мы ведь с тобой неплохо поладили в тот раз. Или у тебя осталась обида?
— Нет, никаких обид.
— Тогда почему?
Сержант хмыкнул и ничего не ответил.
— Так я тебе скажу, — продолжал Россетти. — Ты наемный убийца. У тебя нет друзей, у тебя нет врагов, у тебя есть финансовый интерес. Тебе предложили за меня хорошие деньги… Конечно, что тут сказать! Деньги — великая сила, движущая сила мира. Что бы там ни говорили нищие моралисты, но купить можно все, что угод-во и кого угодно. Все дело только в цене… — Старик помолчал. — Ты не догадываешься, зачем я подослал к тебе своего человека и вызвал сюда, на это пустынное шоссе?
Сержант криво усмехнулся.
— Теперь догадался. Чтобы убить моих людей и посадить меня на… цепь! — С этими словами он глазами показал на впившийся ему в висок ствол.
— Я не ошибся в тебе, — улыбнулся Россетти. — Ты умен. Ты догадлив. Да, Сержант, теперь ты полностью в моей власти. И никто тебе не поможет. Но я не собираюсь тебя убивать. Я надеюсь, что мы с тобой поладим и на сей раз. Как тогда, три года назад. Ты мне нужен. И возможно, тебе нужен я.