Вдруг среди ускользающих кадров сна, в полумраке легкого забытья, звонко взвился телефонный звонок, так что екнуло от неожиданности сердце, и Сержант стал шарить сонной рукой по тумбочке возле кровати. Трубка выскользнула из ладони, громко стукнулась о паркет. Он подобрал ее и, прижимая к уху, услышал незнакомый голос:
— Алло, мсье Тернье?
— Да, слушаю вас… — Степан спросонья чуть было не сказал, что это ошибка и тут нет никакого мсье Тернье…
Голос стал деловито докладывать:
— Это дежурный администратор, мсье Тернье. Тут к вам гости… Им подняться к вам или вы сами спуститесь?
Сержант, чувствуя мгновенное прояснение в голове, крепче сжал трубку. Несколько секунд соображал, кто мог его найти в этом отеле. Неужели люди Варяга сразу пошли по следу? Или Россетти сдал его с потрохами русским ворам, едва узнал, что его российский соперник убит? Сматываться надо — сейчас же!
— Алло! Вы меня слышите? Мсье Тернье?
— Да, я слышу. Пусть подождут, я сейчас спущусь. — И в последний момент все же спросил: — Как они представились?
— Очень странно… Один назвался ангелом, а второй — Романом Ивановым. Так вы спуститесь?
— Да, пусть подождут.
«Ловушка, — подумал он, слыша гулкую пульсацию крови в висках. — Но в чем смысл? Ангел? Роман? Брат Ромка? Но как они его вычислили?»
Сержант сунул в карман пистолет. Надо немедленно сматываться. Брат? А если это и впрямь брат? Но он же схвачен ментами при попытке к побегу… Он выскочил в коридор, только в последнюю минуту сообразив, что даже не осмотрелся, прежде чем выйти из номера. Здесь никого не было. Он подскочил к лифту, нажал кнопку вызова, и в тот же миг предчувствие чего-то удивительного, невероятного, невозможного охватило его, заставило сжаться сердце от радости и ужаса. Он понял, что ему не хватит терпения дождаться лифта, и кинулся к лестнице, полетел вниз, прыгая сразу через три ступеньки. Какой-то тщедушный парень в черном пиджаке и белой манишке, видно официант из ресторана, перепуганно вжался в стенку, пропуская его. Удивленно и с осуждением посмотрела на него пожилая женщина в синем халате… Он задыхался — не так от бега, как от волнения…
Внизу дверь в вестибюль была закрыта. Сержант, ничего не понимая, тупо дергал ручку. Надо было подняться на этаж и спуститься на лифте, но Сержант боялся, что брат, не дождавшись его, поднимется к нему в номер и они разминутся. Можно было спуститься в подвал: лестница как раз уходила вниз. Наверное, из подвала еще легче попасть в вестибюль…
Сержант побежал вниз, рванул дверь подвала, вбежал в полумрак длинного коридора, пробежал метров тридцать, толкнул стеклянную дверь — и вдруг очутился в вестибюле. Из-за стойки на него уставилась напряженная физиономия дежурного администратора, утром благосклонно принявшего у него полета баксов. Сержант стоял возле кадки с южной пальмой и не смел оглянуться туда, куда несмело, словно бы просительно, поглядывал администратор.
Нетерпеливое предвкушение долгожданной встречи, боязнь стать жертвой обмана, предчувствие радости; и горькой досады — все чувства спутались в вертящийся клубок, и Сержант стоял посреди вестибюля, не смея пошевелиться и проследить направление взгляда администратора. У него бешено билось сердце, потому что знал: сейчас, стоит ему повернуться, он увидит брата Ромку…
Сержант обернулся, готовый ко всему. Брат, страшно похудевший, повзрослевший, вернее, постаревший стоял у огромного, на всю стену, окна и сумрачно смотрел на него. Степан неуверенно шагнул вперед, и тут надсадно зазвенел где-то за спиной, кажется возле стойки администратора, нудный, приглушенный колокольчик…
Звонок опять резанул по ушам и все звенел и звенел, и Сержант перевернулся на другой бок. Мятая газетная страница подлезла под голову и захрустела где-то у виска. За окном уже заметно серело — значит, проспал весь день. Вновь ударил звонок. Сержант протянул руку и подхватил телефонную трубку. Он поднес ее к уху и вдруг вспомнил, что Ангел и Ромка ждут его внизу. А он, болван, заснул… Трубка сдобным голосом известила господина Тернье, что уже ровно семнадцать часов и такси до аэропорта Пулково уже подано. И тут Сержант вспомнил, что сегодня утром попросил портье разбудить его в пять вечера, если он заснет. Значит, и Ромка, и Ангел, и телефонный звонок — все это оказалось только тревожным сном, полным дурных предчувствий.