Подготовленная на другой день Клодом телеграмма под грифом «особой важности» срочно ушла в Центр:
«Сообщаем, что после длительной беседы и наших убедительных доводов Другари дали согласие покинуть Везувий. Они сами предложили легенду своего отъезда из Тира: родителям, а через них и окружению будет доведена информация о выезде на неопределенный срок в Канаду якобы по делам компартии.
Чтобы не вызывать подозрений по месту работы, а затем и у органов власти в связи с внезапным исчезновением из школы, Другарь намерен в письменном виде уведомить отдел просвещения о своей отставке, мотивируя это желанием перейти на предложенную в штате Айдахо более высокооплачиваемую работу.
Просим вашего согласия и сориентировать нас: в какую страну намечается вывод Другарей, условия их въезда в нее и наиболее целесообразное прикрытие.
Боб.
19. V.1950».
Для подготовки ответа на поставленные резидентурой вопросы Центру потребовалось больше недели:
«Нью-Йорк. Бобу.
Совершенно секретно.
Из Тира Другари должны выехать в Месопотамию, где будет подготовлена конспиративная квартира для их временного укрытия. Выездные документы уже изготовлены и в ближайшее время будут вам доставлены курьером.
По разработанной нами легенде, Другарь — торговец книгами, а его жена — домохозяйка.
Просьба поручить им на месте обзавестись необходимыми каталогами, коммерческим регистром и проспектами, которые могут подкрепить их легенду.
Перед отъездом необходимо проинструктировать их по следующим вопросам:
— договориться с родителями, чтобы они по истечении двух-трех месяцев забрали все их вещи, а от квартиры отказались;
— не обсуждать со своим окружением возможность выезда;
— отработать условия экстренной связи с Ильей на период их нахождения на нелегальном положении в Месопотамии.
Романов.
27 мая 1950 года».
Прикрытие, выбранное для Луиса, было удачным, поскольку он хорошо знал литературу и вполне мог сойти за книготорговца. Лесли же, будучи домашней хозяйкой, должна была в первую очередь вызывать доверие и симпатию. В следующем сообщении из Москвы им рекомендовалось не выезжать за пределы Месопотамии. Под этим кодовым названием скрывалась Мексика. Прежде чем покинуть Тир (Нью-Йорк) Луис должен будет написать доверенность на своего отца, Гарри Коэна, чтобы тот мог ежемесячно получать пособие, выплачиваемое армией Соединенных Штатов. Таким образом, его отсутствие не будет замечено.
Накануне отъезда Коэнов Клоду удалось встретиться с Лесли и передать ей мексиканские паспорта на имена Педро Альвареса Санчеса и Марии Терезы Санчес. Наступил последний день июня, а также школьных занятий. Закончив урок, Луис вытер доску и отнес всю документацию в кабинет директора. Затем он отправился к отцу проститься. Старик, любивший говорить афоризмами, дал сыну совет:
— Моррис, если когда-нибудь тебе станет очень плохо, ущипни себя. Это поможет тебе сдержать слезы.
Отец выразил надежду, что сумеет дожить до того дня, когда во всем мире будут уничтожены границы и Морриса перестанут преследовать в родной стране. Моррис сказал отцу, что не может оставить свой новый адрес, однако время от времени кто-нибудь обязательно будет приносить ему письма и забирать ответы на них. Простившись, он пересек город и приехал в порт, где на борту парохода, отправлявшегося в Веракрус, его уже ждала Леонтина. Пароход отдал швартовые, обогнул статую Свободы и вышел в открытое море.
Вот как вспоминала об этих днях Леонтина:
«Перед последней встречей с Клодом я встречалась с Младом, причем вопреки рекомендациям Центра. Он неожиданно приехал из Чикаго и передал мне тревожную информацию, будто бы генералы Пентагона вместе с учеными-атомщиками воткнули в карту СССР маленькие флажки, отметив крупные промышленные центры — будущие мишени ядерного нападения.
Я помню, что Млад непременно хотел, чтобы я выразила от его имени глубокую признательность советским ученым за использование данных, полученных в Лос-Аламосе, для создания собственной атомной бомбы в относительно короткие сроки. Выполняя инструкции Абеля, я сказала ему, что информация, переданная им, получила в России самую высокую оценку. Я также хотела отдать Младу в качестве вознаграждения пять тысяч долларов, которые изъяла из тайника. Он категорически отказался взять деньги, твердо заявив, что работал вовсе не из-за них, а ради предотвращения всемирной катастрофы, ради того, чтобы помешать бомбам упасть на Советский Союз.