Во мне возникает желание... Нет, нельзя! Шумно выдохнув воздух, быстро опускаю девушку. Ох, уж эти женщины.
Появляется историк, хлопая себя по карманам.
- Вы не видели моих очков? - озабоченно спрашивает он у нас.
Я улыбаюсь. Катя весело смеется:
- Афанасий Сергеевич, они же у вас на носу!
Старик дотрагивается рукой до оправы:
- Да, в самом деле. Надо же, какой я стал рассеянный... - сокрушается он.
Не уверен, что историк был когда-нибудь более собранным.
Лишь через двадцать минут мы наконец выходим из гостиницы: сначала Катя долго не может найти помаду, втроем мы ее ищем и совершенно случайно находим на подоконнике за шторами, потом у историка, как на грех, запропастилась куда-то электронная записная книжка, я обнаруживаю ее почему-то в холодильнике - уж не знаю, рассчитана ли она на работу при низкой температуре. В общем, мои напарники стоят один другого. Говорят, с кем поведешься, от того и наберешься. Если я тоже начну забывать все подряд, то... в общем, понятно, что тогда будет. Прогулявшись по набережной, идем в сторону Восточного проспекта.
- За нами "хвост", - объявляет Катя, беря меня за руку.
Слежку я заметил давно, еще до того, как мы вышли на берег Оби. За нами следует молодой парнишка в спортивном костюме, а чуть позади - белая "девятка".
- Пусть потешатся... - бросаю безразлично. Историк идет впереди нас и занят своими мыслями. Не спеша переходим по мосту на левый берег Оби. Оборачиваюсь и вижу, что вот-вот загорится сменка светофора. Как только свет переключается, поднимаю руку и торможу такси. Парень, шедший за нами, бросается назад, к своей машине. На такси доезжаем до улицы Ватутина. Расплатившись, веду своих подопечных дворами. "Хвост" легко срезался. Еще раз убеждаюсь, пасут нас пока дилетанты. Сориентировавшись на местности, оставляю Катю с историком в скверике, а сам, поймав частника, доезжаю до Толмачевского шоссе.
Отпустив водилу, прохожу метров двести и стучусь в калитку низенького частного домика.
Через минуту, обменявшись с хозяином, вышедшим на мой стук, паролем, иду вместе с ним к вместительному сараю-гаражу. Здесь меня дожидается потрепанный с виду УАЗ-3309 - фургон. Вряд ли кто-нибудь, кроме посвященных, догадается, что за техника скрыта под невзрачным корпусом УАЗа. Впрочем, на что способна эта машина, я и сам еще не знаю.
На УАЗе возвращаюсь за Катей и историком. Ход у автомобиля мягкий, почти как у иномарки, - это зависит также от тяжести брони, которую несет машина. Двигателя практически не слышно, так как под кожухом - "мерседесовский" дизель. С остальными наворотами УАЗа разберемся уже в дороге. Салон - как в микроавтобусе, только комфортнее и со спальными складными местами. Есть телевизор с видео, компактный холодильник и на крыше - специальный багажный отсек. В таком варианте машина для нашей экспедиции - лучше не придумаешь.
- Ты уверен, что на этом чудище мы когда-нибудь поедем? - изумленно спрашивает меня Катя, когда я распахиваю перед ней и Афанасием Сергеевичем дверцу салона.
Мне остается только лишний раз удивляться, до какой степени бывают наивны даже очень неглупые женщины.
- Очень надежная машина... - защищает УАЗ историк. - Я ездил на таких в экспедиции, они даже по пескам отлично ходят...
- На таких вы не ездили, - уверяю Афанасия Сергеевича.
Забравшись рядом со мной на сиденье, Катя меняет свое мнение об УАЗе, как только мы трогаемся с места, - сиденья здесь плавно повторяют контуры тела, имеется регулировка. Кондиционер также наличествует.
- Это не "уазик"! - заявляет Катя уверенно.
- А что же тогда? - спрашиваю я с деланным недоумением.
Девушка, осмотрев салон, где на мягком диванчике удобно расположился историк, заявляет.
- Это оборотень из вашей преисподней...
Я смеюсь:
- Обязательно передам Степанычу, как обозвали его любимое детище...
Генерал создавал свою базу практически на энтузиазме полевиков и, курсантов и лишь изредка "пробивал" недостающие средства. Большую их часть мы экспроприировали за границей...
Выезжаю на Богдана Хмельницкого и рулю за город, на Кемеровскую трассу. Катя и историк с удивлением смотрят на меня.
- Наши вещи заберут вечером... - объясняю им. - Мы тут посоветовались, и я решил, что в гостиницу нам возвращаться не стоит.
Мои спутники спокойно переносят это известие. Я действительно решил все в последний момент. Если нас и здесь выследили, то лучше подстраховаться.
Беру трубку спутниковой связи и соединяюсь с генералом.
Вкратце объясняю ситуацию и прошу, чтобы он, ближе к вечеру, послал людей за нашими вещами. Данные, которые я узнал от Виталия Валерьевича, перешлю Старику сразу после полудня, так как их придется кодировать на импульсный сигнал, дабы никто уж точно не перехватил, а это требует времени. Пожелав нам удачи, генерал отсоединился.
Катя, оценив достоинства нашего средства передвижения, в восторге. Перебравшись в салон к Афанасию Сергеевичу, она устраивается за телевизором. Прием телепередач здесь паршивый, поэтому всю дорогу до Кемерова она занимается просмотром видеофильмов.
Почти триста километров проходим за два с небольшим часа.
Катя смотрит первую серию "Унесенных ветром", историк о чем-то сосредоточенно думает, а потом... засыпает.
В Кемерове находим приличный ресторан и плотно обедаем. Предупреждаю своих спутников, что до Ачинска больше остановок не будет (разве что для отправления естественных потребностей).
Вернувшись обратно в машину, кодирую послание. Информация уйдет на спутник, а оттуда одним коротким импульсом протяженностью в доли секунды дойдет по назначению. Так же передаются сигналы "ключ на старт" к стратегическому оружию, несущему ядерные заряды. Такой сигнал может заключать в себе сотни бит информации, а перехватить его практически невозможно.
Глава двадцать четвертая
Еще за обедом в ресторане Афанасий Сергеевич как-то замкнулся, ушел в себя, все время что-то записывал в своем блокноте. Весь путь до Красного Яра он молчит, думает.