Футляр у нее был?
Был.
Григорий Молодцов посмотрел на практиканта.
Вот, Шура, и объяснение твоей абракадабры.
Выдумаете, Григорий Евграфыч, что человек без головы — Штучкина?
Тут и думать нечего. Она ведь циркачка. Нацепила на ноги ходули, на плечах манекенную болванку закрепила. Надела длинный черный плащ… Знаем мы эти приемчики. Лет пять назад целая банда лилипутов таким макаром в Смоленске орудовала.
Стойте, стойте, — припомнил Чайников. — У него лицо было шарфом укутано, до самых глаз. А на глазах темные очки. И еще шляпа надвинута на лоб.
О ч-чем э-т-то вы? — У Ромки зуб на зуб не попадал.
Да ты, парень, совсем продрог, — сказал Суперопер. — Давай-ка дуй домой.
Али-ли-ли-путка?
С лилипуткой мы сами разберемся. А ты как придешь, сразу прими горячую ванну. А то простынешь.
— Х-х-хорошо.
Орешкин побежал на метро.
— А мы с тобой, Шура, сейчас в цирк смотается, — продолжал Суперопер. — Зададим Штучкиной парочку вопросов на засыпку. Ну а ты, Димка, сиди здесь и слушай Снегиреву. Если будет что-то интересное, то…
— …звякну тебе на сотовый. Все понял, пап.
Не успели Молодцов с Чайниковым уйти в цирк, как появился бежевый «Бьюик». Кукарекни выскочил из машины и кинулся в подъезд.
Димка включил приемник. Кукарекин был уже в квартире.
Ты обманула меня!!! — орал он на Снегиреву. — Обманула!!!
Успокойся, Ипполит. В чем дело?..
Не строй из себя дурочку! Ты отлично знаешь, в чем дело!..
Я тебя не понимаю.
Ах, не понимаешь!..
Видимо, Кукарекин начал трясти Снегиреву, потому что та с негодованием воскликнула:
— Сейчас же перестань меня трясти!
Где пульт?! Говори, где?!
У Стеллы Лебзак.
Врешь! Он у тебя!..
Да с чего ты взял, Ипполит?!
Я позвонил Лебзак и предложил ей продать пульт за пятьдесят тысяч долларов…
— Но где ты достал такие…
Не перебивай меня! Она согласилась…
Вот видишь.
Я же сказал: не перебивай!.. Мы встретились на Гренадерском мосту. Я вместо долларов всучил ей обыкновенную бумагу. А она мне призналась, что пульта у нее нет и никогда не было…
И ты поверил?
Да, поверил. Она же думала, что получила пятьдесят тысяч. Какой ей резон врать?!
Это ты у нее спроси.
У нее уже не спросишь. Лебзак убита.
Убита?!
Да, убита! И тебя ожидает та же участь, если ты не отдашь мне пульт!
Наступила гробовая тишина. Потом фотомодель спросила изменившимся голосом:
— Ты с ума сошел, Ипполит. Убери пистолет.; — Давай сюда пульт.
У меня нет пульта.
Считаю до трех. Раз…
— Ипполит, успокойся.
— Два.
— Ради Боги, не стреляй. Возможно, я перепутала его со своей записной книжкой… Я сейчас посмотрю.
Вновь наступила тишина.
Так и есть, — невинным тоном проговорила Снегирева. — Вот твой пульт.
То-то же, —сказал Кукарекни.
Ты сам виноват, Ипполит, Не надо было маскировать пульт под записную книжку…
Но это опять записная книжка! — заорал Кукарекни.
— Ты ошибаешься, Ипполит.
— Что я, свой пульт от записной книжки не отличу?!
Я все поняла! — воскликнула фотомодель. — Это мальчишка! Он перепутал!..
Какой еще мальчишка?
Из соседней квартиры. Я его просила принести мне книжку. А у него тоже есть электронная книжка…
Ты врешь!
Нет, нет, Иполлит. Пульту него. Я тебе гарантирую.
— Хорошо, едем к этому мальчишке!..
Димка пулей вылетел из «уазика», подскочил к телефону-автомату и, опустив жетон, набрал номер Орешкина. ПИИ-ПИИ-ПИИ…
— Блин горелый, пробормотал Димка, слушая длинные гудки. — Неужели еще не доехал… — Он ударил по рычагу и позвонил отцу на «сотовый».
Полковник Молодцов на проводе, — раздался в трубке голос Суперопера.
Пап, это я. Есть новости.
Выкладывай.
Пульту Орешкина!
У Ромки?
Да. Снегирева просила его принести ей записную книжку. Орех перепутал ее книжку со своей книжкой, а та книжка на самом деле не книжка, а пульт, — сумбурно объяснил Димка.
Суперопер, разумеется, все понял:
Ясненько. Ты ему звонил?
Звонил. Он еще домой не приехал.
Езжай сейчас к нему. А когда появятся Кукарекни со Снегиревой, сделайте вид, будто не можете найти книжку. В общем, задержите их до нашего приезда. Мы с Шурой скоро подскочим. Пока… — Григорий Молодцов сунул трубку в карман и посмотрел на лилипутку Розу.
— Продолжайте, Штучкина…
Полковник разговаривал с лилипуткой уже пять минут. А до этого они с Чайниковым полчаса блуждали за кулисами цирка, в поисках ее гримерной. Наконец нашли и вошли.
Роза сидела перед зеркалом, на высоком стуле, гримируясь к предстоящему выступлению.
— В чем дело?! — недовольно обернулась она. — Кто вы такие?
Ваши поклонники. — Суперопер показал удостоверение. Лилипутка сразу присмирела.
Я вас слушаю.
Нет, это мы вас слушаем. Расскажите, зачем вы убили Хорькову? Мы просто умираем от любопытства.
Я ее не убивала.
Молодцов перешел на официальный тон:
Хочу вас предупредить, гражданка Штучкина, что за дачу ложных показаний вы будете нести ответственность по всей строгости закона.
Я ее правда не убивала, — повторила лилипутка и, помедлив, добавила: — Потому что стреляла холостыми патронами…
Но пули разрывали одежду на Хорьковой. Я сам видел в бинокль.
Это технический трюк.
А на Бармалеевой вы тоже стреляли холостыми? — иронично осведомился Суперопер.
Нет, там я стреляла боевыми. Мы договорились с Ларисой, что как только она наклонится, я выстрелю три раза в сиденье.
Я смотрю, вы отличный стрелок, Штучкина.
Да, я неплохо стреляю. Меня папа в детстве научил.
Ваш папа киллер?
— Нет, таежный охотник. Когда мы жили в Сибири, он в тайге отстреливал белок. Бил их точно в глаз.
— А почему в глаз? — заинтересовался Чайников.
— Чтобы шкурку не испортить, — объяснила лилипутка.
В этот момент в кармане Суперопера запищал мобильник. Звонил Димка. Молодцов поговорил с сыном и снова посмотрел на лилипутку Розу:
Продолжайте, Штучкина…
Мы с Ларисой на пару «форточницами» работали, — начала рассказывать лилипутка» — Потом я перешла на работу в цирке а Красная Шапочка стала наводчицей в банде Жоры Обреза. Несколько лет мы не встречались. Но вот однажды она пришла ко мне за кулисы и со слезами на глазах рассказала, что недавно вышла замуж, а муж оказался маньяком и грозится ее убить. Жаловаться в милицию бесполезно, у него вся милиция куплена. Поэтому Лариса решила инсценировать покушение на свою жизнь, так чтобы все улики были против мужа. Она попросила помочь ей в этом деле. Ну я помогла по старой дружбе, выстрелила по ее машине три раза на Бармалеевой… Но не прошло и двух дней, как Лариса вновь пришла ко мне и сказала, что ей опять грозит смертельная опасность. На этот раз с ней хотят расправиться ее бывшие дружки из банды Обреза. И мы придумали трюк с холостыми выстрелами на Гренадерском мосту, с тем чтобы бандиты посчитали Красную Шапочку убитой и оставили наконец в покое… В детстве Лариса занималась подводным плаванием, поэтому ей ничего не стоило проплыть под водой несколько метров и вынырнуть под мостом…
«РОЗА, ВАШ ВЫХОД», — раздался голос из динамика.
Штучкина вопросительно посмотрела на Молодцова: —Мне идти на манеж или идти с вами?
— Пока идите на манеж. А там видно будет.
Лилипутка Роза, прихватив скрипку, пошла выступать;
— Ни пуха ни пера, — крикнул ей вслед Чайников и посмотрел на Суперопера. — А мы куда, Григорий Евграфыч?
— Никуда, Шура. Настал момент сесть в кресле и как следует поразмышлять. С этой минуты дальнейшее расследование будет проходить вот тут. — Суперопер постучал пальцем по лбу. — Сейчас у нас в руках все ниточки этого «разветвленного» преступления. Надо их связать воедино.